Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В научно-фантастическом рассказе писатель раскрывает социально-психологические особенности научных открытий, пытается найти решение многих морально-этических проблем современности.
отрывок из произведения:
— ...Борис! Да проснись ты, слышишь?
Спальный мешок заерзал на пихтовой подстилке, растянулся, как гигантский кокон.
— Ни одной собаки! — Тряс Василий товарища. — Все исчезли...
Кокон опять зашевелился, показалась голова Бориса, заспанные глаза-щелочки.
— А мне снилось... море, — сказал он. — Такое синее...
— Ни одной!.. — волновался Василий. — Как ветром унесло!
— Куда? — спросил Борис.
— Знал бы — не спрашивал!..
Борис сел, извлек откуда-то шапку, нахлобучил на голову: мороз — двадцатиградусный.
— Сбежали? — спросил он, безразлично позевывая. — А море, ух, синее! — Потянулся так, что затрещали суставы.
Василий выругался с досады:
— Ты придешь в себя или нет?
Утро разгоралось в туманах. Розовый свет ложился на гладь заснеженной реки, трогал дальние вершины холмов и терялся над горизонтом в пучине уходящей ночи. Река поворачивала к северу, круглилась излучиной, раздвигала тайгу. Все было чистым, белым; странно чернели на белизне двое нарт, пепел костра. И кругом — ни звука.
Это подействовало на Бориса больше, чем слова и толчки Василия. Вскочив на ноги, он закричал:
— Рустан, Рустан! Салка!
Крик понесся над рекой, слабо отдался от обрывов берега.
— Куда же они девались?.. — Борис оглядывался по сторонам.
Отпечатки собачьих лап, покружив у костра, устремлялись к берегу, к излучине. Борис и Василий бросились по следу.
Это была неплохая разминка, вроде зарядки. И мороз подхлестывал подходяще. Но главное — почему и как далеко ушли собаки?
Запыхавшись, друзья обогнули мыс, круто вдавшийся в реку, и остановились. Стая была здесь.
Накануне вечером Борис и Василий взорвали на берегу сползший откос. Тут же хотели остаться на ночь, чтобы с утра приступить к пробам, но глыба нависла так угрожающе, что друзья сочли за благо удалиться и найти для ночлега более удобное место. И сделали правильно: глыба отвалилась и на высоте четырех-пяти метров открыла узкую щель. Собаки ныряли в щель и появлялись оттуда с добычей. Здесь же, между камней, пожирали куски. Увидя Бориса и Василия, подхалимски завертели хвостами: мы-де никуда не бежали, все здесь и, в общем, не плохо позавтракали.
— Рустан! Салка! — позвал Борис. — Ко мне!
Вожаки отделились, пошли; за ними потянулись другие, зализывая окровавленные пасти.
— Что вы нашли? Какую мерзость? — с отвращением спрашивал Борис.
Сытые звери повизгивали, чувствуя, что в голосе людей нет угрозы, делали попытки потереться мордами об унты Бориса и Василия.
Те отступили: собачьи пасти были в крови до самых глаз, облеплены бурой шерстью; кругом валялись куски кожи, спутанные мотки желтой, с чернотой, гривы.
Одолевая брезгливость, Василий нагнулся над изгрызенным куском:
— Борис!..
Тот осматривал клочок кожи, и, когда поднял глаза, в них было удивление и вопрос:
— Не пойму.
— Это непостижимо, Борис. Мамонт!..
Оба, как по команде, подняли взгляд к зияющей щели. Остроухая лайка пробиралась туда, воровато оглядываясь.
— Румка! — заорал Борис. — Куш!
Собака повернула прочь, остальные шарахнулись от людей в стороны.
Пока Борис отгонял собак, Василий карабкался по камням к отверстию. Товарищ догнал его у самой дыры, и то, что предстало взорам друзей, потрясло обоих до оторопи.
В черной пустоте вырисовывался бок громадного животного. Бурая шерсть висела клочьями, как омертвевшая кедровая хвоя. Часть кожи и мяса была сгрызена, виднелось обглоданное ребро... В глубине угадывались очертания еще большего зверя. Но внимание друзей было приковано к ране: из нее — невероятно! — крупными, как горошины, каплями сочилась густая кровь!..
— ...Борис! Да проснись ты, слышишь?
