Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Джон Дос Пассос (John Dos Passos), родился в Чикаго в семье преуспевающего адвоката. Окончил Гарвардский университет, в годы первой мировой войны работал шофером санитарной машины. Писать начал в военные годы. После войны много путешествовал по Европе в качестве корреспондента нескольких американских газет. В 1927 году произошло событие, существенно повлиявшее на мировоззрение Дос Пассоса, — казнь анархистов Никола Сакко и Бартоломео Ванцетти. Дос Пассос пережил душевный кризис, итогом которого стала трилогия «США»: «42-я параллель» (1930), «1919» (1932) и «Большие деньги» (1936). Эта трилогия — вершина творчества Дос Пассоса. С годами он становился все более консервативен в своих взглядах, и это не могло не сказаться на его творчестве. В 1960-ые годы книги Дос Пассоса еще продолжали выходить, но ни критики, ни широкая публика их практически не замечали.
Голоса мира...
Панорама времени...
Поразительная, сложная форма повествования — обрывочного, мультиплицированного...
Многоцветные осколки психологии и судеб, собранные в калейдоскоп модернизма...
«42-я параллель».
Один из лучших романов Джона Дос Пассоса!
отрывок из произведения:
...В ту зиму на заводе «Чедвик» объявлена была стачка, и Отец потерял работу. Целыми днями он сидел в комнате, куря и чертыхаясь:
— Да что, во мне силы мало, что ли? Убей меня бог, да я любого из этих полячишек проучу, хоть привяжите вы мне мой костыль за спину... Я и говорю мистеру Барри, я и не думаю, говорю, бастовать вместе с прочими, мистер Барри; человек я спокойный, рассудительный, да полуинвалид к тому же, и на руках у меня жена с ребятишками... восемь лет как я у вас в ночных сторожах, а теперь вы меня выставляете, чтобы набрать свору мерзавцев из сыскного агентства... А он, сукин сын... бульдог курносый...
— А все эти смутьяны, вшивые иностранцы... Вздумали тоже бастовать, — успокаивал его собеседник.
На Орчард-стрит не жаловали забастовку. Забастовка — значит, для матери все новая и новая работа, все больше и больше белья в ее корытах, а Фейни и старшей сестре Милли надо помогать ей после школы. А потом мать заболела и слегла. Вместо того чтобы гладить очередную партию белья, она лежала в кровати, судорожно сжимая у подбородка сморщенные от стирки руки, и ее круглое белое морщинистое лицо было белее подушки.
Пришел доктор, пришла районная сиделка, и все три комнаты квартиры Мак-Крири пропахли докторами, сиделками, лекарствами, и Фейни с сестрою не находилось уголка, кроме как на лестнице.
Там они и сидели, тихонько всхлипывая. А потом мамино лицо на подушке съежилось во что-то маленькое, белое, морщинистое, словно скомканный носовой платок, им сказали, что она умерла, и ее унесли...
...В ту зиму на заводе «Чедвик» объявлена была стачка, и Отец потерял работу. Целыми днями он сидел в комнате, куря и чертыхаясь:
