Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Нина Семеновна Катерли — прозаик и публицист, автор многих книг и журнальных публикаций. Член Союза писателей Санкт-Петербурга и международного Пен-клуба. Живет в Санкт-Петербурге.
Нина Катерли — автор широко известных романов и повестей, среди которых «Дневник сломанной куклы», «Тот свет», «Курзал» и др.
Уделяя в своем творчестве особое внимание теме женской судьбы, безжалостно исследуя и в то же время поэтизируя женщину, Нина Катерли разрушает утопии и мифы о прекрасном поле на разных уровнях — любовном, семейном, социальном.
отрывок из произведения:
...Разговор литератора с ученым
— Согласись, что так было всегда: со сменой политических систем и экономических формаций неизбежно меняется и общественная атмосфера. А раз так, меняется система ценностей, и в том числе оценки человеческих качеств — то, что еще вчера считалось достоинством, сегодня в лучшем случае вообще не берется в расчет, а в худшем объявляется пороком — романтической разновидностью старческого маразма, чуть ли не юродством. Примеров можно привести сколько угодно, но сейчас я только об одном понятии — о бескорыстии.
Это легко объяснить: при социализме призывы к бескорыстному труду на благо Отечества набили оскомину. Они были лицемерны — несмотря на принцип «От каждого по способности — каждому по труду», государство бессовестно обирало тех самых «простых тружеников», именем которых размахивали, как флагом, партийные руководители, чей труд оценивался совсем по другому принципу и другими способами, не столько рублем, сколько льготами и привилегиями. Зато простых тружеников на все лады расхваливали за их честный, бескорыстный труд. И эти безудержные похвалы также как бы входили в оплату, с одной стороны, обманывая, а с другой — развращая людей. Кончилось, как известно, принципом: «Мы делаем вид, что работаем, вы делаете вид, что нам платите».
Между тем в советское время самым «бескорыстным» (фактически потому, что за него вообще не платили), был труд заключенных или колхозников. Утверждению «моды» на бескорыстие и скромность, доходящую до аскетизма, способствовала и тогдашняя литература, выступавшая против «вещизма», и все это находило отклик в сознании людей. Приятнее думать о себе: «Да, я живу бедно. Но так живут все. И мне не надо другого, важно, что я — человек бескорыстный и, значит, духовный». Думать так было много спокойней, чем сказать себе: «Я нищий, меня мое государство обворовывает, а я, дурак, с этим мирюсь».
Но куда все-таки и скромность, и бескорыстие девались теперь? Не в том ли дело, что с уходом советской власти минусы автоматически поменялись на плюсы? Что своим лицемерием многие слова, а с ними и понятия прежняя власть скомпрометировала? Ведь до перестройки существовало и такое мнение: дескать, тот, кто хорошо работает, делает это, чтобы укрепить тоталитарный режим. Работает не за деньги, не за совесть, а исключительно за страх или из желания подольститься к власти. И это, как бы ни смело звучало в то время, все-таки не было правдой.
Вот с такими соображениями и вопросами обратилась я к Якову Юрьевичу Багрову, физиологу и врачу.
А в ответ услышала:
— Все это так, но советская власть бывала умнее и тоньше, чем нам хотелось бы думать. Разумеется, в своих интересах. Согласись, что полезных ей людей, специалистов, особенно в военной сфере, она умела поддерживать с неслыханной щедростью. И деньги, и льготы были весьма внушительными. Я знал в молодости на Урале очень крупных начальников производства, по-своему чистых и убежденных людей, которые просто не понимали, что делается в стране за пределами их завода, хотя и очень крупного. Один такой человек всерьез уверял меня, что в Союзе нет антисемитизма, потому что все его заместители были евреи. Та власть была хитра и цинична и умела находить для работы и материальные, и нематериальные стимулы.
— Власть властью, цену той власти все мы знаем. Я сейчас — о людях. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что именно в те тяжелые времена в обычной, частной жизни люди чаще и охотней помогали друг другу. Кто-то покупал продукты одинокому соседу, кто-то ухаживал за больной старухой, не рассчитывая, как это часто бывает сегодня, унаследовать квартиру после ее смерти. Бескорыстная помощь являлась душевной потребностью. Особенно когда людей сплачивала беда — голод, война. И я не согласна с теми, кто убежден, что в беде люди всегда звереют и вступает в действие закон джунглей: умри ты сегодня, я — завтра. Примеров тому масса — достаточно обратиться к литературе о войне или о концлагерях, где были, конечно, и звери, но была и абсолютно бескорыстная, самоотверженная взаимовыручка. Как и самоотверженное отношение к работе. Не ради власти, ради людей...