Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Джейсон Борн — профессиональный убийца с расщепленным сознанием и двойной жизнью. Именно он решает сломать зловещую практику специальных служб, использующих в своих тайных операциях зомбированных агентов. Его противники, ЦРУ и КГБ, объединяются перед лицом общей угрозы и стремятся любой ценой заставить Борна замолчать навеки. Так кто же выйдет победителем из отчаянной схватки?
отрывок из произведения:
— ...Боже, как я люблю тебя! — сказал Дэвид Уэбб, прислонившись к стенке телефона-автомата в зале ожидания частного аэродрома в Рее-тоне, штат Вирджиния. — Труднее всего ждать — ждать момента, когда можно поговорить с тобой, услышать твой голос и что с вами все в порядке.
— А как, по-твоему, я чувствовала себя, дорогой? Алекс сказал, что линии телефонной связи повреждены и он посылает туда полицию. Я потребовала, чтобы он отправил туда целую армию.
— Пока мы даже полицию не можем вмешивать — на данном этапе нельзя допустить участие в этом деле официальных структур. Кон-клин обещал мне это по крайней мере на ближайшие тридцать шесть часов. Теперь они нам могут не понадобиться... Если Шакал действительно появится на Монсеррате.
— Дэвид, что случилось? Алекс упомянул «Медузу»...
— Тут все запутано, и в этом он прав. Ему придется обратиться к верхам. Ему, а не нам. Мы остаемся в стороне. Далеко в стороне.
— Что случилось? — повторила Мари. — Что общего имеет прежняя «Медуза» со всем этим?
— Появилась новая «Медуза» — продолжение старой, вообще-то говоря, она огромная, безобразная, и она убивает — они убивают.
Я видел это сегодня ночью: один из них пытался убить меня после того, как решил, что убил Кактуса, и действительно умертвил двух ни в чем не повинных людей.
— Боже правый! Алекс сказал мне о Кактусе, когда перезвонил, но больше ничего. Как чувствует себя дядюшка Римус?
— Он выкарабкается. За ним приехал врач, работающий на Управление, и забрал его и последнего «брата».
— Брата?
— Я все расскажу при встрече... Так, подошел Конклин. Он позаботится обо всем, починит телефон. Я позвоню ему из «Транквилити».
— Ты вымотался...
— Я устал, но не пойму отчего. Кактус настоял, чтобы я пошел поспать, но мне удалось прихватить, наверное, не больше двенадцати минут.
— Бедненький мой...
— Мне нравится твой голос, — сказал Дэвид. — А слова еще больше. Только я не бедненький. О моем богатстве ты позаботилась в Париже тринадцать лет тому назад. — Внезапно жена замолчала, и Уэбб встревожился. — Что случилось? С тобой все в порядке?
— Не уверена, — негромко ответила Мари, хотя и с силой, которая была результатом работы ума, а не чувств. — Ты сказал, что новая «Медуза» огромна, безобразна и пыталась тебя убить, — они пытались тебя убить.
— Им не удалось.
— Тем не менее они или она хотели тебя умертвить. Почему?
— Потому что я там был.
— Человека не убивают просто потому, что он был в чьем-то доме...
— Сегодня ночью в этом доме многое случилось. Алекс и я проникли в их запретную зону, и меня засекли. Мы рассчитывали поймать Шакала на наживку из нескольких богатых и очень знаменитых бандитов старого Сайгона, которые бы наняли его для того, чтобы он отправился на охоту за мной. План был чертовски удачный, но постепенно вышел из-под контроля.
— Боже мой, Дэвид, неужели ты не понимаешь? Ты стал мишенью! Теперь они сами начнут охоту за тобой!
— Каким образом? Бандит, которого подослала «Медуза», никогда не видел меня в лицо, за исключением того момента, когда я бежал в тени, а они не имеют понятия, кто я такой. Я вообще не существую и могу исчезнуть... Нет, Мари, если Карлос высунет свой нос и если мне удастся претворить в жизнь то, что я задумал сделать на Монсеррате, мы будем свободны. Цитирую: «наконец свободны».
— Твой голос меняется, так?
— Мой голос? Что делает?
— Действительно меняется. Я слышу.
— Не понимаю, о чем это ты, — сказал Джейсон Борн. — Так, мне сигналят. Самолет ждет. Скажи Джонни, чтобы держал обоих этих стариков под охраной!
Слухи распространялись по Монсеррату так же быстро, как с моря — туман. На острове Спокойствия произошло что-то ужасное... «Плохие времена, старина...» «Злой дух добрался сюда с Ямайки через Антильские острова и посеял смерть и безумие...» «И кровь на стене смерти, друг, — проклятие на эту семью...» «Ш-ш-ш! Принесли в жертву кошку и двух котят!..» Раздавались и другие голоса: «...Боже правый, говорите об этом потише? Мы можем лишиться туристов!..» — «Никогда не было ничего подобного — случайный инцидент, вероятно, связанный с наркотиками и каким-то другим островом!..» — «Совершенно согласен, друг! Слышал, что это был сумасшедший, накачанный наркотиками». — «...А мне говорили, что его вывезли в море на скоростном катере, который летел как ураган. Он сбежал!» — «...Потише, я же просил! Помните Виргинские острова? Массовое убийство в Фаунтенхеде? Им потребовались годы, чтобы восстановить репутацию. Лучше молчать!» Звучал и еще один голос: «Это ловушка, сэр, и, если она сработает, — а нам кажется, что так и случится, — о нас пойдут разговоры по всей Вест-Индии, мы станем героями Карибского моря. Для укрепления нашего авторитета это действительно прекрасно: закон и правосудие и все такое прочее».
— Боже правый! Кто-нибудь действительно был убит?
— Один человек: она как раз собиралась убить другого человека. — Она?! Боже, я больше ничего не хочу слышать об этом, пока все не закончится.
— Будет лучше, если вас не смогут заловить газетчики.
— Чертовски верная мысль. Я выйду в море на катере: после шторма хорошо ловится рыба.
— Превосходно, сэр. А я буду поддерживать с вами радиосвязь и информировать о развитии событий.
— Наверное, лучше не надо. Нас могут подслушать.
— Я всего лишь имел в виду, что сообщу, когда можно возвращаться, — в самый благоприятный момент, чтобы произвести наилучшее впечатление. Разумеется, вы руководили всем.