Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Когда сэр Тристрам Шилд прибыл в поместье своего дяди старого барона Сильвестра, он еще не знал, что барон хочет отдать за него свою внучку Эстаси. Хотя Тристрам вовсе и не собирался жениться в ближайшее время, но был бы не прочь разделить наследство богатого барона. Однако у него есть достойный соперник — красавчик Левенхем. Кого из них двоих предпочтет очаровательная Эстаси, покажет время. А сейчас перед ними стоит непростая задача — завоевать ее холодное сердце.
отрывок из произведения:
...Сэр Тристрам прошел к возвышению. К нему протянулась немощная рука, на которой сиял огромный рубин. Он взял ее и стоял, не отпуская и глядя вниз, на пергаментное лицо двоюродного деда — с ястребиным носом, бескровными губами и глубоко запавшими блестящими глазами. Сильвестру было восемьдесят, но, даже умирая, он не расставался с париком и мушками, сжимая в левой руке табакерку и кружевной носовой платок.
Сильвестр встретил твердый взгляд внучатого племянника со злобным удовлетворением.
— Я рад, что вы приехали, — бросил он. Высвободив руку, он указал на кресло, стоящее на возвышении:
— Садитесь! — Затем старик открыл табакерку. — Когда я видел вас в последний раз? — размышлял он вслух, поднося к ноздре щепотку табака.
— Мне кажется, года два назад, — ответил Тристрам, чей профиль четко вырисовывался на фоне алого бархатного полога.
Сильвестр хмыкнул:
— А мы дружная семейка, не так ли? — Его светлость закрыл табакерку и вытер пальцы носовым платком. — И другой мой внучатый племянник тоже здесь, — отрывисто добавил он.
— Я слышал.
— Видели его?
— Нет.
— Еще увидите! А я не хочу...
— Почему? — Шилд сдвинул темные брови.
— Потому что не желаю! — откровенно ответил Сильвестр. — Красавчик Левенхэм! Я тоже был в свое время Красавчиком Левенхэмом, но разве я когда-нибудь позволял себе появиться на людях в зеленом камзоле и желтых панталонах?...
...Сэр Тристрам прошел к возвышению. К нему протянулась немощная рука, на которой сиял огромный рубин. Он взял ее и стоял, не отпуская и глядя вниз, на пергаментное лицо двоюродного деда — с ястребиным носом, бескровными губами и глубоко запавшими блестящими глазами. Сильвестру было восемьдесят, но, даже умирая, он не расставался с париком и мушками, сжимая в левой руке табакерку и кружевной носовой платок.
