Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Александр Гловацкий, получивший известность под литературным псевдонимом Болеслав Прус, — выдающийся польский писатель — реалист. Лучшие его произведения являются замечательными достижениями польской демократической и реалистической прозы.
Уже в ранних литературных опытах Пруса наметилась связь с лучшими традициями польской реалистической литературе. Непосредственными предшественниками Болеслава Пруса были Юзеф Крашевский, Юзеф Коженевский и Томаш Еж.
Произведения Пруса переведены на многие европейские языки.
отрывок из произведения:
...Непоседливый Дрындульский продолжал болтать:
— Я встрепенулся, как птичка, освежился холодной водичкой и тут же пошел в город по привычке, потому что со вчерашнего дня какое-то предчувствие томило меня.
— Так же, как и меня!.. — прервал вполголоса Файтусь.
— В самом деле? — восторженно воскликнул гость. — Великие умы сходятся и в предчувствиях не расходятся (как говорит французская пословица). Новости поистине превосходные!.. Угадайте какие, философ мой бесподобный...
— Вероятно, трихины! — проворчал Дынцек, быстро пряча левую ногу под одеяло.
— Ха! ха!.. Превосходный! Бесподобный! Трихиноутробный! Какой тристих, треножник, троица, трилогия! Поразительно, восхитительно!.. Город наш становится поэтическим в тот самый день, когда ему надлежит стать философическим. Я сочиняю двустишие, мой приятель — тристишие; один философ местный, двое варшавских — итак, всего их трое. Кто не верит в чудеса, пусть тайну сию откроет!..
— Не понимаю!.. — пробормотал Файтусь, поглаживая свою пышную шевелюру.
— Как это вы не понимаете? — рассердился Кайцек, спускаясь с высот пафоса до простой прозы. — Вы же философ местный, здешний, наш единственный, не так ли?
Дынцек погладил бороду, что, по понятиям болтливого поэта, означало, видимо, согласие, так как он продолжал:
— Вы один философ, да из Варшавы приехало двое, всего, стало быть, трое; тристишие о трихинах...
— Какие еще двое из Варшавы? — вскричал Файтусь, вцепившийся снова в кровать.
— Ну, как же, два Клиновича — племянники старого Федервайса, университетские товарищи Коцека, те, что написали знаменитые философские трактаты... о чем бишь?...