Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Морис Леблан (Maurice Leblanc) родился в Руане. С детства мечтал стать писателем, но под влиянием отца был вынужден начать работать на фабрике по производству текстильного оборудования. На открытии памятника Флоберу, пытался завести знакомство с Мопассаном, Золя и Эдмоном Гонкуром, но безуспешно.
В 1885 году Морис уговорил отца отпустить его в Париж, где жила его сестра Жоржет (известная актриса, возлюбленная Мориса Метерлинка). Он написал несколько романов и пьес, но известность пришла к нему только после публикации рассказа «Арест Арсена Люпена» в 1905 году. Джентльмен-вор Арсен Люпен стал его главным персонажем, и успех сопровождал Леблана вплоть до смерти в Перпиньяне в 1941 г., куда писатель с семьей переехал из оккупированного Парижа.
отрывок из произведения:
— ...Ба! Никому не интересные сплетни!
— Значит, никого не заинтересовал бы Ваш подарок — пятьдесят тысяч франков — жене Никола Дюгриваля? Или тот таинственный способ, с помощью которого Вы разгадали тайну трех картин?!
— Странная была загадка, действительно, — сказал Арсен Люпэн. — Могу даже предложить заглавие: «Знак тьмы».
— А Ваши успехи в свете? — добавил я. — И секрет Ваших добрых дел? Все эти случаи, на которые Вы нередко намекали в разговорах со мной и которым Вы давали названия: «Обручальное кольцо», «Бродячая смерть» и так далее... Сколько запоздалых признаний, мой бедный Люпэн! Наберитесь же храбрости...
Это было время, когда Люпэн, уже прославившийся, не принял еще участия во многих своих небывалых сражениях; время, предшествовавшее его великим похождениям в «Полой игле» и «813». Не думая еще о том, чтобы завладеть вековыми сокровищами французских королей или ограбить Европу под носом у кайзера, он довольствовался более скромными предприятиями и разумными доходами, добываемыми путем будничных усилий, творя зло изо дня в день, творя также и добро, в силу естественной потребности или любительских склонностей, как Дон Кихот, который чем-то забавляется или чем-то тронут.
Он молчал, и я повторил:
— Люпэн, прошу Вас!..
К моему удивлению, он отозвался:
— Возьмите, друг мой, карандаш и листок бумаги... Я повиновался, радуясь тому, что он продиктует мне наконец несколько тех страниц, в которые умел вложить столько воображения и воодушевления и которые мне, увы, приходилось портить неуклюжими пояснениями и нудным изложением.
— ...Ба! Никому не интересные сплетни!
