Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Джон Браннер (John Kilian Houston Brunner) — писатель-фантаст. Родился в г. Престон-Кроумарш, графство Оксфордшир. Окончил Челтнемский колледж, служил в Королевских ВВС.
Профессионально заниматься литературой начал после окончания колледжа (первая публикация — роман «Галактический шторм», 1951). По возвращении из армии работал в бюро научно-технической информации, в издательстве, с 1958 г. — на писательских хлебах.
Первая публикация в США — рассказ «Thou Good and Faithful» (1953) в «Astounding SF» под псевдонимом «John Loxmith». В середине 60-х втворчестве Браннера появляются заметные мотивы психологической и социально-философской фантастики — например, в романе «Квадраты шахматного города» (1965). В 1968 году Браннер публикует роман «Стоять на Занзибаре» — антиутопию, действие которой разворачивается в перенаселенном мире Земли будущего. Роман был удостоен премии «Хьюго», в 1970 году к ней добавилась Британская премия НФ, а в 1973 году — приз «Apollo» за лучший роман года, опубликованный на французском языке.
Три романа, последовавшие за этим — «Кривая орбита» (1969), «Овцы смотрят вверх» (1972) и «Оседлавший шоковую волну» (1975) также были антиутопиями, причем последняя практически сразу была признана одной из классических книг современной фантастики. Несмотря на это, финансового успеха Браннеру эти романы не принесли и он продолжал подрабатывать написанием упрощенных «массовых» фантастических романов.
Джон Браннер продолжал писать и публиковаться на протяжении 70-х — начала 90-х годов, однако ни один из его последующих романов не смог вызвать столь широкого резонанса, как «Стоять на Занзибаре» и «Оседлавший шоковую волну». Возможно, Браннер является наиболее ярким примером того, как жесткая ориентация рынка на «массовую» фантастику способна «сломать» умного и талантливого автора и заставить его подстраиваться под общепринятый «стандарт».
В 1995 году Джон Браннер скончался от обширного инфаркта во время WorldCon'a в Глазго, на который был приглашен как почетный гость.
отрывок из произведения:
...Его рука, протянутая к кнопке звонка в футе от дверного косяка, натыкалась на книжную полку. Пораженный, он заглянул в комнату и увидел, что большой стол стоит не на своем месте, стулья переставлены, и все остальное — не так как должно быть.
«Опять миссис Гловер со своими штучками?» Миссис Гловер была бездетной пятидесятилетней вдовой, и Чентская больница стала для нее чем-то вроде дома: она жила здесь уже десять лет, то как пациентка, то как уборщица, потому что во всем мире у нее не было ни места, куда пойти, ни живой души, которой было бы дело до того, жива она еще или уже умерла. Раз или два в году становилось ясно, что период ее здравомыслия закончен: кто-нибудь входил в комнату и обнаруживал, что все в ней, вплоть до ковра на полу перевернуто вверх ногами. Миссис Гловер, между тем, как ни в чем не бывало продолжала заниматься своими делами.
На этот раз, однако, она была не при чем. Случились два весьма полезных события — привезли, наконец, давно заказанные книжные полки, и какой-то доброхот потратил свой обеденный перерыв на то, чтобы аккуратно расставить медицинские журналы, валявшиеся в беспорядке на столе.
«Хорошо, что я первым пришел пить чай. Посмотрел бы кто на меня, точно сказали бы, что в детство впал.» Но на этой теме ему не хотелось бы задерживаться. В детстве его иногда посещали кошмары, когда он, проснувшись утром, оказывался в мире чужих людей: родители не узнавали в нем своего сына, а школьные учителя не могли вспомнить, что у них есть такой ученик. И однажды, много позже это стало слишком похоже на правду.
«Стоп. Что за глупости из-за какой-то мебели!» Переведя дух, он сообразил, что новый стеллаж закрывает теперь кнопку звонка. Он огляделся, ища какую-нибудь замену, и поморщился.
«Если уж что-то менять, так эти идиотские обои. До следующего года точно не получится. В любом случае, чтобы в этом месте появилось хотя бы подобие хорошего вкуса, надо сначала поменять экономку.» На журнальном столике он увидел колокольчик, протянул руку и позвонил. И в ту же секунду ожившие где-то высоко башенные часы заставили его вздрогнуть. За дневной круговертью он умудрялся не обращать на них внимания, но ночью, во время дежурства...
...Его рука, протянутая к кнопке звонка в футе от дверного косяка, натыкалась на книжную полку. Пораженный, он заглянул в комнату и увидел, что большой стол стоит не на своем месте, стулья переставлены, и все остальное — не так как должно быть.
