Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Повесть Юрия Самсонова «Последняя Империя» — это приключенческая, остросюжетная сказка для ребят. Но это сказка о государстве, в котором царят диктатура, военщина, фашизм. Столица этого государства — муравейник свергнутых монархов. 249 королей, изгнанных со всех континентов, поселились в нем. Население города, доведенное муштрой до идиотизма, не в состоянии мыслить. Главный преступник — ученый, самые опасные люди, которых вылавливают и уничтожают, те, у кого рыжий цвет волос. Но даже об этом автор пишет с юмором и занимательно.
отрывок из произведения:
...В городе не горели фонари. Ни один луч света не проникал сквозь маскировочные шторы на окнах. Курильщикам заранее через участковых глашатаев был объявлен указ, запрещающий выходить на улицы с наступлением темноты, и, понятно, не нашлось бюргера, который посмел бы смолить свою трубку на излюбленном месте — у колодца св.Великомученика Иустимия.
На капрала Джуджелиса указ не распространялся, хотя Джуджелис был заядлым курильщиком. Дело в том, что капрал находился при исполнении служебных обязанностей. Он ощупью брел вдоль городской стены и ругался:
— Три миллиарда дохлых крыс тебе в глотку! — Джуджелис имел в виду Верховного привратника, который заявил ему, что-де солдат его Величества должен видеть в темноте как кошка и лучше кошки. — Попробовал бы сам ты, перечница!
Он был прав: обход наружных постов сейчас затруднил бы и кошку, не то что Верховного привратника с его дрожащими от старости и нездорового образа жизни коленками. Но Джуджелис умолчал об этом, когда в караулке у него отнимали огниво, кремень и фонарик. Отвести душу субординация позволяла только здесь, с глазу на глаз с темнотой. Ей, темноте, капрал откровенно сообщил все, что он думает о высоком начальстве. Она, прохладная и мягкая, выслушала это и повела себя предательски: Джуджелис споткнулся о моток колючей проволоки, ободрал коленки, ладони, поднялся и в ярости изложил свое мнение о способе производства работ по укреплению подступов к столице, о людях, которые этим руководят, и о тех, кто вообразил себе, будто с подчиненными можно обходиться, как с баранами, хотя еще неизвестно, кто баран: иные старикашки насчет блеяния любому барану...
Тут послышался возглас часового:
— Стой! Кто идет?
Капрал вздрогнул. Он забыл, что посты усилены втрое, а значит, расстояние между ними намного короче обычного. Темнота предала его снова. Надо же так забыться!
— Кто идет? — повторил часовой, щелкнув предохранителем автомата.
Джуджелис остановил дыхание, чтобы скрыть одышку. И выпихнул из горла хриплый ответ:
— Это я, твой капрал.
— Пароль?
— Империя, — буркнул Джуджелис. — Отзыв?
— На страже! — торжественно, по-уставному пропел часовой. Огрызок месяца вылез в просвет между тучами, чтобы осветить его идеальную строевую позу и преданное лицо, отразиться в его выпученных, по-щенячьи круглых глазах.
«Новобранец, — с облегчением подумал Джуджелис. — Если и услышал, то не понял».
— Вольно, солдат. Гляди в оба!
— Слушаюсь, господин капрал!
«А куда глядеть?» — подумал Джуджелис. Лунный осколок снова нырнул в гущу туч, темнота без остатка укрыла и фигуру солдата, и кусок городской стены, отлитой из бетона, с зубцами, опутанными колючей проволокой.
— Пять миллиардов... — проурчал Джуджелис в моржовые усы.
— Простите, господин капрал: не расслышал.
— И не надо, — сказал Джуджелис. — Стой себе, парнишка, скоро смена. — Он шагнул в темноту.
— Господин капрал! — торопливо проговорил часовой. — Можно вопрос?
— Ну?
— Почему... — часовой замялся. — Что случилось? Почему объявлена тревога?
— Об этом вашему брату думать не ведено, — сказал Джуджелис. — Службу знаешь? Объявлена тревога — и никаких. Может, враг идет, или там чума, или просто государь император решил поддержать твой боевой дух. Но это не твое дело. Ты должен, не имея в голове никаких мыслей, стойко стоять на посту. Понятно?
— Понятно, господин капрал. Однако вы человек доверенный... (У капрала в темноте зашевелились усы, он подумал, как быстро эти стервецы-новобранцы раскусывают слабости начальства). Другой и чином повыше, да не знает, а вы должны знать, правда ли... — он заколебался.
— Продолжай, — разрешил Джуджелис, будучи не в силах рассердиться на ловкого парня.
— Правда ли, что возле города видели Старого Колдуна?
Капрал в темноте схватил солдата за плечи, тряхнул.
— Откуда знаешь?
— Ребята говорили в кордегардии... слыхали от жандармов.
— Вник, господин капрал, так точно. Но разве у нас в стране еще есть колдуны? Нам говорили...
Капрал на минуту задумался. Солдат, стоящий на посту, не смеет сомневаться. Рявкнуть на него? Но разве этим вышибешь сомнение? Ладно. Следует вразумить, — решил Джуджелис...
...В городе не горели фонари. Ни один луч света не проникал сквозь маскировочные шторы на окнах. Курильщикам заранее через участковых глашатаев был объявлен указ, запрещающий выходить на улицы с наступлением темноты, и, понятно, не нашлось бюргера, который посмел бы смолить свою трубку на излюбленном месте — у колодца св.Великомученика Иустимия.
