Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Вячеслав Софронов исчисляет свой род от дружинника Ермака, пришедшего в далекую Сибирь четыре века назад. Родившись в семье с давними историческими традициями, выросший неподалеку от стен Тобольского кремля, он не просто впитал в себя эти традиции, он живет ими. Вероятно, отсюда и его тяга к путешествиям, поиск могилы Ермака, подземных ходов Тобольска, клада хана Кучума и царских сокровищ...
Вся творческая биография Вячеслава Софронова посвящается Сибири и событиям, в ней происходящим. Автор многих статей на тему о сибирских воеводах, губернаторах, просветителях, он успевал ходить в походы со школьниками, снимать кинофильмы, работать в архивах, работать преподавателем в институте.
отрывок из произведения:
...Я до сих пор живу в деревянном двухэтажном доме, где когда-то и родился. Но дело не столько в самом доме как в воспоминаниях, что связывают лично меня и моих детей с моими предками. Здесь жили мои дед, бабушка, отец и мать. Дом вобрал в себя память о них и питает меня в трудные минуты тем благодатным духом. И еще. Осталась масса загадок моего рода, которые приходится скрупулезно, год от года разматывать, распутывать, высеивать из архивной росписи дел и переписей. Об этом «домашнем расследовании» и хотелось бы рассказать, полагая, что мой опыт может пригодиться всем, кто так или иначе идет подобным путем.
Моя бабушка, Софронова Ольга Ивановна, прожила долгую жизнь, родившись 14 января 1905 года в городе Кургане Тобольской губернии. /Не смотря на смену летоисчисления, она продолжала отмечать свой день рождения 14 января по новому стилю/. Ее девичья фамилия была Торлопова. Закончила тобольскую женскую гимназию, которая при советской власти стала именоваться школой 2-й ступени, всю жизнь проработала учительницей.
Но однажды она неожиданно призналась, что настоящая ее фамилия Хворостова, а семья Торлоповых лишь удочерила ее после рождения. К тому же ее приемная мама Катерина Павловна Торлопова, урожденная Анцерова, приходилась родной теткой ее родной маме Музе Петровне Хворостовой.
Скажу сразу, что, услышав все это от бабушки, которую не только уважал, но и любил за многие ее добрые качества, был несколько обескуражен. В узнанном мной факте таилось что-то если не стыдное, то во всяком случае неловкое, личное, чего может быть лучше и не знать постороннему человеку. Но, думается, бабушка сообщила мне о том вполне сознательно, догадываясь, что со временем буду искать своих предков, чем и облегчила мне задачу. Но та первая неловкость объясняет причину, почему не схватил сразу перо, бумагу, не записал подробно и скрупулезно все ее рассказы.
Первое, что спросил у бабушки, а кто ее родной отец? «Его фамилия Романовский, — с достоинством ответила она, — он был для того времени весьма влиятельный человек и состоял в родстве с царской фамилией». Потом, чуть помолчав, добавила: «Только ты некому о том не рассказывай, а то… кто его знает». То был конец 60-х годов.
Когда началась пора моих архивных исследований, то первые розыски относились не к личной родословной, а касались людей и близко не состоявших в каких-либо родственных связях со мной — тобольские купцы, сибирские архипастыри, губернаторы. Их судьбы казались гораздо значительнее, весомей для нашей истории. Первый камешек в основание будущей родословной принесла моя жена из фондов тобольского краеведческого музея — папку с личным делом Анцерова Николая Павловича. Являясь, судя по всему человеком скрупулезным и основательным, он передал в музейные фонды около двух десятков документов, начиная от свидетельства о рождении и кончая пенсионными и профсоюзными справками о заработке последних лет.
Николай Павлович Анцыров был больше известен мне как «дядя Коля» и его могильный холмик граничил с могилой моего отца на нашем тобольском кладбище. Жена «дяди Коли», Мария Кесаревна, доживала последние годы в нашем доме, читала мне русские сказки, что-то рассказывала, но по малолетству теперь те ее рассказы, каюсь, не удержал в своей памяти. Знаю, что она доводилась родной сестрой Торлопову Ивану Кесаревичу, приемному отцу моей бабушки. И ее могилка навечно осталась в оградке нашего сибирского кладбища.
«Дяди Колины» документы дали довольно полную картину его служебного роста, перемещений по службе, переездов и тому подобного. Но начисто отсутствовали какие-либо родственные связи, личные воспоминания и прочие подробности, что наиболее важны для таких как я доморощенных исследователей. Более всего поразила меня графа о происхождении, где указывалось: «крестьянский сын». Честно признаюсь, не поверил, уж больно не сходилось все то, что знал о нем, да и сам официальный послужной список, никак не вязавшийся с «сыном крестьянским». Решил, было, что вписал он этот пункт в годы советской власти, дабы обезопасить себя от преследований. Отправился в архив, дабы по церковным метрикам проверить правильность сведений. Увы, все оказалось верно:
В приходе г. Тобольска Введенской церкви 13 декабря 1867г. у крестьянина Худяковской волости Павла Петрова Анцерова и законной жены его Александры Никифоровой родился сын Николай...
...Я до сих пор живу в деревянном двухэтажном доме, где когда-то и родился. Но дело не столько в самом доме как в воспоминаниях, что связывают лично меня и моих детей с моими предками. Здесь жили мои дед, бабушка, отец и мать. Дом вобрал в себя память о них и питает меня в трудные минуты тем благодатным духом. И еще. Осталась масса загадок моего рода, которые приходится скрупулезно, год от года разматывать, распутывать, высеивать из архивной росписи дел и переписей. Об этом «домашнем расследовании» и хотелось бы рассказать, полагая, что мой опыт может пригодиться всем, кто так или иначе идет подобным путем.
