Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Черепанов Максим Николаевич родился 18 июня 1976 года в г.Новосибирске. С раннего детства проживает в г.Челябинске.В 1998 закончил Южно-Уральский Государственный Университет по специальности 2201 «Вычислительные машины, комплексы, системы и сети».
Интересы: литература, программирование, game-дизайн, 3D и стратегические игры в multiplayere.
отрывок из произведения:
...Раннее утро начинается для Йцукенга Фывапра с пробежки. Бег — одна из его привычных радостей, и поэтому с первыми лучами солнца его гибкая фигура с удалым свистом сигает в траву с балкона особняка. Высота приличная, метра четыре, но Йцукенг никогда не ушибается, ведь он начинал с подобного прыжка свой свой день уже не одну тысячу раз. Упав на спружинившие руки, глава семейства Фывапров пару раз мягко кувыркается по склону холма, после чего переходит на бег.
Бежит Йцукенг очень красиво, на носках, мощными прыжками — это не трусца, это спринт. Под отливающей бронзой кожей мокрого от росы торса слаженно перекатываются твердые, как сталь, мускулы, а скорость такова, что ветер свистит в ушах.
До озера — метров восемьсот, но Йцукенг выбирает длинную дорогу и некоторое время петляет среди холмов. Не проходит и минуты, как он показывается на выступающем далеко в залив утесе. Дерзкий розовый свет зари бьет прямо в прищуренные голубые глаза, но Йцукенг не замирает на обрывистом берегу ни на секунду — раскинув руки крестом, он летит в воду и от полноты чувств кричит что-то неразборчивое, но очень радостное — у него голос весьма довольного жизнью человека.
Сноп брызг означает, что Йцукенг не рассчитал и вошел в зеркальную поверхность озера слишком отвесно. В прозрачной воде хорошо видно, как он в три мощных гребка достигает дна, зачерпывает мраморный песок кистями обеих рук и винтом выкручивается вверх. С оглушительным «хха!» в ореоле вновь поднятых брызг он показывается на поверхности, расшвыривает песок вокруг и ныряющим брассом устремляется прочь от берега, навстречу встающему из багровой воды солнцу.
Плывет Йцукенг долго и быстро, и лишь слегка запыхавшись, поворачивает назад. Берег по-прежнему в ста метрах, но пловец не удивлен — он привык к тому, что дальше от суши уплыть нельзя, как нельзя уйти от дома пешком в любую сторону дальше, чем на километр. Так было всегда, сколько Йцукенг помнит себя, и он в принципе не представляет себе, как может быть иначе.
Набрав полную грудь воздуха, весь обратный отрезок пути пловец преодолевает под водой, распугивая стайки мелких рыбок. Иногда Йцукенг ловит их голыми руками, для развлечения — но сейчас его легкие горят, и на берег он вылетает почти бегом. Сначала он бежит, чтобы слегка согреться, потом идет шагом, а на полпути падает на спину и лежит на траве, глядя в небо. В его немигающих глазах медленно плывут отражения облаков и редких бабочек. Иногда, на пределе слышимости, стрекочут кузнечики. Трава, на которой Йцукенг лежит — чистая, пушистая, мягкая и удобная. Никаких муравьев, заползающих в уши, жуков, гусениц...