Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Эта книга — о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской. Долго еще им будут сниться обстрелы, зачистки, крики и стоны раненых товарищей, горящие как факел БМП, смертоносные растяжки, разрушенные дома, чужие глаза, полные слез и ненависти.
Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящее мужество, стойкость, преданность, отдав сердца Отчизне и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина...
По мотивам некоторых рассказов, вошедших в этот сборник, кинорежиссер Виктор Бутурлин и продюсер Владимир Бортко сняли фильм «Честь имею!».
отрывок из произведения:
— ...Товарищ капитан, вот заложника освободили! доложил Дудакову младший сержант Ивашкин, кивая на заросшего чёрной бородой худощавого мужчину, лет 37-ми в драном стареньком ватнике, который, сильно прихрамывая, ковылял за ним. Рост чуть выше среднего. Насторожённый затравленный взгляд темно-карих глаз. Все с любопытством уставились на него. Ведь не каждый день заложников освобождают.
— Стефаныч, займись им! распорядился Дудаков, занятый со старшим лейтенантом Тимохиным изучением документов, обнаруженных у убитого боевика, оборачиваясь к прапорщику, сидящему на подножке «Урала» с цигаркой в прокуренных зубах. Но тот и ухом не повёл, с безразличным видом продолжая дымить. Докурив, бросил окурок в грязь.
— А вы его обыскивали? вдруг задал вопрос прапорщик Стефаныч, покусывая пшеничный ус и внимательно исподлобья изучая задержанного.
— Плечо, пальцы смотрели?
— Нет, не обыскивали! Чего его обыскивать, гол как сокол. Заложник ведь. Вон, в каком тряпьё. Без слез и не взглянешь! Три года, говорит, уже в рабстве. Пробовал бежать. Поймали. Чуть не забили до смерти. Издевались над ним, как только могли. Одним словом, настрадался бедолага, выше крыши.
Задержанный что-то пробормотал невнятное и закивал головой.
— Из татар он. Строитель из Нижнекамска.
— Колымить, говорит, приехал на свою головушку. робко добавил рядовой Чернышов.
— Тебя не спрашивают, молокосос! грубо отрезал старший прапорщик. Хватит мне баланду травить!
Коренастый Стефаныч нехотя оторвал от подножки «Урал» свой квадратный зад, неспеша обошёл задержанного и вдруг дулом автомата поддел сзади мотню замурзанных свисающих штанов. Под ними оказались крепкие почти новенькие «берцы».
— Обыскать! последовал короткий как выстрел приказ.
Густо залившись краской и сконфузившись, Ивашкин бросился обыскивать задержанного. Оружия нет. В карманах обнаружил комок смятых долларов и связку смертников (солдатских жетонов). Взяв из рук младшего сержанта шнурок с «смертниками», зажав их в побелевшем кулаке старший прапорщик подошёл к боевику.
— Ребят наших, значит, стрелял?! Мучил?! Строитель из Нижнекамска! заходили желваки на скулах Стефаныча.
— Ах, ты, гнида! вдруг вырывалось из уст лейтенанта Трофимова, поднявшего голову, который, все это время наклонившись, у заляпанного БМП усердно счищал о траки с ботинок налипшую комьями рыжую грязь. Он стремительно подскочил к задержанному, оттолкнул в сторону посеревшего Стефаныча и крепко вцепился левой рукой в ворот ватника, ветхая одежда затрещала.
— Смотри в глаза! Сука! Узнаешь?! Признал свою отметину? Трофимов, оскалившись, в ярости ткнул в свой шрам.
— Заложник! Строитель, говоришь! он со всей силы ударил боевика поддых. Тот, охнув, согнулся. Затем последовал удар наотмашь кулаком в лицо. «Чех» с разбитым носом отлетел в сторону и что-то зло зашипел в ответ нечленораздельное.
— Ну, что, Ваха! Вот и свиделись! цедил сквозь зубы, наступая Трофимов. Не ожидал такого поворота, гадёныш? Душегуб!
Глаза у старшего лейтенанта сверкали огнём, а лицо со зловещей торжествующей улыбкой словно окаменело.
— За ребят замученных, порезанных тобой! За Кольку Куприянова! Получай, сволочь!
— Конфуций! Стой! отчаянно заорал капитан Дудаков, бросаясь к нему. Кому говорю! Стой! Стефаныч, Елагин, держите его!
Но весь багровый Трофимов уже сорвал с плеча АКМ и, не раздумывая, в упор всадил в «заложника» длинную очередь. Боевик плюхнулся, словно куль, в измочаленную траками «бэшек» грязь. Дёрнулся. Затих.
Все от неожиданности обмерли. Такого поворота событий ни кто не ожидал. Из-за БМП вылетел майор Сафронов, его маленькие злые глаза метали молнии, за ним спешил встревоженный капитан Михайлов, которые со старейшинами о чем-то упорно спорили у ворот дома местного муфтия.
— Вы что, скоты, совсем оборзели! сердито заорал майор. Вы чего себе позволяете! Уроды!
Над убитым стоял старший лейтенант Трофимов с тёмными дикими глазами, его всего трясло как малярийного...
.jpg)
— ...Товарищ капитан, вот заложника освободили! доложил Дудакову младший сержант Ивашкин, кивая на заросшего чёрной бородой худощавого мужчину, лет 37-ми в драном стареньком ватнике, который, сильно прихрамывая, ковылял за ним. Рост чуть выше среднего. Насторожённый затравленный взгляд темно-карих глаз. Все с любопытством уставились на него. Ведь не каждый день заложников освобождают.
