Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
...Вопреки расхожей, но ошибочной версии, Либерию основали вовсе не плантационные рабы, выкупленные идеалистами из Американского общества колонизации, а сильные, уверенные в себе чернокожие женщины и мужчины. Те, кто смог сам скопить деньги на выкуп и не пожелал оставаться там, куда их предков привезли в кандалах; белые доброхоты всего лишь помогли им с переездом. Их символом веры была Африка, которую они называли «страной обетованной», и было отцов-основателей, готовых начать жизнь с чистого листа, очень немного: к 1847 году, когда поселки пилигримов объединились в Республику — шесть тысяч. Да и позже число их потомков никогда не превышало одного процента всего населения страны.
А надежда воссоединиться с «братьями» оказалась тщетной. Местные племена встретили незваных, одетых как белые и говорящих на языке белых пришельцев отравленными стрелами. Туземцы не понимали высоких слов, зато были вовсе не прочь ограбить богатеньких чужаков, поэтому поселенцам пришлось пахать и строить, ни на миг не расставаясь с заряженными ружьями. Пять раз враги, объединившись, опустошали «землю обетованную» почти дотла, но за спинами вернувшихся было море, и они побеждали. А победив окончательно, устроили жизнь так, чтобы воевать больше не пришлось — присвоили усмиренным аборигенам статус tribesmen (лица с ограниченным гражданством), определили племенам места обитания и назначили размер ежегодного налога, пресекая мятежи уже без всяких сантиментов.
В принципе, никому из «трайбсменов» не был закрыт путь в полноправные граждане. Но дикие люди не хотели порывать с племенем, отказываться от родных божков. Их устраивала жизнь по старинке. И потому побережье более века практически не общалось с лесом — лишь через сто лет после провозглашения республики ее президент впервые съездил в глубь страны.
Забытая всеми, Либерия понемногу превращалась в карикатуру. Даже в середине ХХ века, в дикой африканской жаре потомки переселенцев, изрядно измельчавшие и обленившиеся, носили фраки и камзолы, котелки и белые перчатки. Женщины, выходя на улицу, напяливали жесткие кринолины, парики и шляпки. Обитал весь этот бомонд в усадьбах, построенных по образцу особняков американского Юга, а средоточием общественной жизни были молельные дома. Но все-таки жизнь не стояла на месте. Появился современный порт, электричество, водопровод, фабрики и заводики. Войны же, в которых предыдущие поколения отстояли свою мечту, подзабылись. В 1956 году по инициативе президента Уильяма Табмена, из соображений то ли демократии, то ли потребностей в рабочей силе статус «трайбсмена» был упразднен. Лесные люди обрели полноценное гражданство и право покидать хоумленд. А поскольку коекак налаженная система здравоохранения снизила детскую смертность на порядок, создав в джунглях переизбыток неприкаянной молодежи, население Монровии за несколько лет выросло в десять раз.
Молодые, сильные парни устремились в города. Кому-то повезло устроиться на черных работах, но большинство, ничего не умея, пополняло ряды люмпенов, со временем становясь серьезной проблемой. И президент Уильям Толберт стал вербовать их в армию, где они, по крайней мере, имели бы кров, кусок хлеба и возможность обучиться грамоте и какому-либо ремеслу — с тем, чтобы после демобилизации ( контракт заключался на три года) найти себе место в мирной жизни. С точки зрения прагматика, выросшего в суровой пуританской морали, это было мудро и здраво, но на взгляд диковатых маугли человеку с оружием смешно было ждать милостей как от природы, так и от правительства. И на рассвете 12 апреля 1980 года произошло неизбежное: солдаты во главе с сержантом Сэмюэлом Доу, выходцем из племени кран, ворвавшись во дворец, четвертовали Толберта в постели. Внутренности его вышвырнули во двор, на съедение псам, а Доу, объявив себя президентом, приказал убить всех более или менее заметных американо-либерийцев, которых удастся поймать. Экзекуция тянулась долго, на глазах многолюдной, падкой на зрелища черни, еще не знающей, что страна вступает в новую эпоху...