Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
ГЕЙМАН, Александр Михайлович. Возраст средний. Полукровка (германо-славянская) — папа, действительно, инженер, но немец. Филолог (англ.яз.); социолог. Литературный стаж более 25 лет. Стихи, фэнтэзи, юмор. Есть и другое; есть, кстати, и эссе «Поэзия:магия» — об итогах культуры на конец ХХ века (околокастанедщина). Любимые поэты: Блок, Мандельштам, Хлебников, Цветаева, Рембо — да много кто. Любимые писатели: Салтыков-Щедрин (вообще — вкусы классические).
отрывок из произведения:
...Почтительно сопровождаемый чиновником, аббат Крюшон прошел к наместнику. Бисмарк заканчивал какие-то наставления светловолосой девице огромного роста и богатырского телосложения.
— Яволь! — наконец громко выкрикнула девица и, молодецки щелкнув каблуками, замерла с руками по швам.
— Ваше превосходительство, — доложил подчиненный, — это аббат Крюшон с инспекцией от императора.
Лицо наместника вытянулось, но тут же он изобразил приветливую улыбку.
— Очень, очень рады, ваше преподобие, давно ждем! — забормотал он, целуя аббату руку (ту самую, которой аббат держал орудие возмездия, карая Блудного Беса). — Позвольте представиться — наместник провинции Неннам Бисмарк. А это, — Бисмарк показал подбородком в сторону девицы с глазами цвета стали, — это Лотта Бенкендорф, наш лучший экзекутор.
— Так-так-так, — протянул аббат, — вы что же — ввели у себя телесные наказания?
— Мы были вынуждены, — вздохнул Бисмарк, — нас одолевает преступность. Идите, Лотта.
Лотта топнула могучими ногами и строевым шагом вышла из кабинета. Наместник меж тем посмотрел бумаги аббата и прочел предписание императора. Его лицо вытянулось еще больше — император предоставлял аббату полный карт-бланш.
— Значит, вы хотите вести в моей провинции проповедь добра и христианского всепрощения? — спросил Бисмарк. — Это зер гут.
Он побарабанил пальцами по столу.
— Сначала я хочу разобраться в причинах разгула преступности, — молвил аббат. — Император чрезвычайно встревожен.
Бисмарк снова побарабанил по столу.
— А нет ли у вас, аббат, — спросил он наконец, — какой-нибудь записки для меня от прусского посла барона фон Пфлюген-Пфланцена?
— Отчего же не быть, — отвечал аббат, подавая Бисмарку распечатанный конверт.
— Хм, — нахмурясь, указал наместник, — я вижу, печать нарушена. Следовательно, письмо вскрывали.
— А как же, — подтвердил аббат. — Четыре раза. Сначала читал я, потом император, потом обер-полицай, потом министр почты. Он-то и забыл заклеить.
Бисмарк хмыкнул и, не говоря более ни слова, приступил к чтению. Письмо, впрочем, было весьма коротким. Оно начиналось так: Берегитесь иезуита, дорогой фон Бисмарк! — А дальше шли отчаянные жалобы и ругательства и столь же отчаянные просьбы извести аббата если не с этого света, то хотя бы из Некитая. Всего этого, однако, Бисмарк не прочел — аббат аккуратно замазал все эти ненужные кляузы.
— А что тут? — спросил, недоумевая, Бисмарк. — После первых слов все вымарано. Кто это сделал?
— Это сделал я, — объяснил аббат, приветливо улыбаясь. — Как духовный отец барона я не мог допустить, чтобы бумага, им писанная, печатлела неприличные для христианина выражения.
— А, вот как! — и Бисмарк отложил письмо в сторону. — Значит, фон Пфлюген под вашей, так сказать, духовной опекой... Как же он поживает?
— Очень хорошо, — заверил аббат. — Он делает большие успехи, укрепляя свое тело и дух. Барон осваивает систему упражнений господина Мюллера и теперь совершает естественные отправления исключительно стоя на голове...
...Почтительно сопровождаемый чиновником, аббат Крюшон прошел к наместнику. Бисмарк заканчивал какие-то наставления светловолосой девице огромного роста и богатырского телосложения.
