Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Мой дом стоит в лесу. Восемнадцать собак, девять кошек, черная свинья Дуля. Пишу книги — сказки, фантастику, детективы. Из этого издано уже четыре книги (издательство «Терра», «Искатель«), занимаюсь дизайном — член союза дизайнеров Москвы (цифровая графика), работаю в Photoshop, Archicad, 3D Studio, DreamWeaver и еще в трех-четырех десятках программ. Пишу цифровую музыку — «музыку мертвых», как я ее окрестила, но также пою вживую под вполне живую гитару — она у меня черная испанка. У меня роскошный цветник с прудами и водопадами — это лучший escape какой можно себе придумать. Телевизор не смотрю — некогда и не хочется, зато слушаю музыку: предпочитаю тяжелую и очень громкую (rock, grunge, postgrunge) — стекла должны звенеть обязательно. Я живу в лесу, и могу себе это позволить.
отрывок из произведения:
...В иллюминатор, конечно, можно было смотреть, но довольно скучно: куда ни глянь, во все стороны, белое, белое и белое… С синеватыми тенями и залежами светло-серого вдоль холмов и других неровностей ландшафта. С тонкими царапинами зимних дорог и трещинками скованных льдом речек. Унылая картина. Хотя, безусловно, красиво. Величественно. И белые облака… Маша отвернулась от окна. Несколько часов лета – а все одно и тоже, от самой от Москвы.
— Похоже, мы с тобой родились в морозильной камере, — вздохнув, сообщила Маруся младшему брату, который, перелистывая какую-то книжонку, потягивал в соседнем кресле апельсиновый сок.
— Совершенно с тобой согласен, — рассеяно кивнул Арсюша, потом оживился. – В режиме глубокой заморозки, как в хорошем профессиональном холодильнике, — добавил он. — Три звездочки – это минус восемнадцать… По шесть градусов на звездочку. А у нас бывает сорок градусов… даже сорок два. Сорок два делим на шесть – будет семь. Это значит — семь звездочек. Бывают такие холодильники?
— Откуда мне знать? — пожала Маша плечами.
— В каком-нибудь промышленном хранилище, наверное, бывают… И надо же, ничего-то нам не делается! До чего все-таки мы живучие.
— Так не на улице живем. И тепло одеты.
— Все равно. Прямо как мастодонты какие-то! Как мамонты.
— Мамонты давным-давно вымерли.
— Вот-вот, я как раз об этом и говорю. Они, бедолаги, вымерли, а нас, таких маленьких и лысых ничего не берет! Нас можно только дустом!
— Я не лысая, — с достоинством поправила Маша. – Наоборот, у меня длинные волосы, да и у тебя тоже, — она дернула брата за прядь белокурых нестриженных волос.
— Не придирайся. Тело-то у нас, согласись, пока не покрылось шерстью, а? Или у тебя уже покрылось?
Маша только фыркнула. С подростком совершенно невозможно разговаривать.
— Вот видишь! Возразить-то нечего. Но тебе, шерстяная моя, лишь бы спорить.
— Зато скоро, через каких-нибудь пять часов, мы окажемся в стране, где всегда-всегда лето, а снега отродясь никто не видел, — попыталась закруглить глупую тему Маруся. — Представляешь, снег для них — как волшебство!
— Ага, как для нас отсутствие оного… Но подмечено точно, — Арсений потряс в воздухе цветной книжонкой, которую до того листал, – только что здесь, в путеводителе, прочитал… в частности, в Бангкоке, даже существует специальный аттракцион для тех, кто желает понять, что же это за штука такая, зима. И как раз-таки в виде большой морозилки, куда тебя запускают, предварительно выдав резиновые сапоги, и взяв с тебя за это сумасшедшее удовольствие десять долларов. Пользуется большим спросом. Скидываешь свои шлепанцы, надеваешь на босы ноги галоши и, хватаясь за обледенелые поручни, оскальзываясь на заиндевелом железном трапе, смело пробираешься вперед, к острым ощущениям! Может, посетим аттракцион, как ты считаешь? Вот приземлимся, схватим такси – и айда! Правда, тут пишут, придется постоять в очереди.
— Нет уж, спасибо!
Марусю буквально передернуло от подобной перспективы. Не от того, конечно, что в очереди придется стоять — хотя и этого тоже не хочется — а от всего ранее перечисленного.
— Как хочешь… Но согласись, было бы прикольно!
— Я, знаешь ли, еду в Таиланд за теплом, а не за приколами, — пробурчала Маша. – Потом мы прилетаем сразу на Пхукет, а не в Бангкок. К счастью.
— Не коверкай язык, — посоветовал брат. — Остров Пу-у-укет, а вовсе не Пхукет какой-то… Острова Ко-Пи-Пи! Не Пхи-Пхи, как хотелось бы некоторым ханжам. Надо смотреть правде в глаза.
— Ну тебя, — отмахнулась Маша. – Везде так написано.
— Мало ли что бывает написано на стене в общественном сортире, ты же не веришь! По крайней мере, не всему.
— Это было написано не в сортире! — возмутилась Маша.
— А где? – бросил брат с невинным видом.
— Буквально во всех рекламных буклетах, что я читала… — Не вижу особой разницы.
Маруся насупившись, промолчала. Бессмысленно спорить с неугомонным подростком, это она прекрасно знает, все равно последнее слово останется за ним. Сложный возраст…