Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Юрий Валерьевич ЕРШОВ родился 18 июля 1967 года в Кемерове, где и живет. Учился в Кузбасском политехническом иституте, работал электриком, сварщиком, электромонтажником. В 2000-2002 годах опубликовал четыре рассказа в «ЮТ» и «ТМ».
отрывок из произведения:
...Дождя не было несколько недель, земля высохла и спрессовалась. На подкоп под ограждение ушло гораздо больше времени, чем предполагал Алексашка. Ночь решительно перевалила за середину, прожектор, установленный на крыше заводского управления, сделал не один десяток ленивых взмахов, прежде чем Алексашке удалось пробраться на территорию стоянки.
Раскаленные иглы жгли сердце, муки становились нестерпимыми. Упрямый Алексашка заставлял себя поверить, что не боится расплаты, а нездоровье, природная хилость тела, не в состоянии помешать исполнению планов. Боль в сердце и напряженная обстановка сводили его с ума, мысли понемногу начинали путаться. Пробираясь между гравипланами, Алексашка вскрикнул, увидев в собственной тени давно умершую мать, каким-то чудом, двигаясь будто автомат, благополучно разминулся с патрулем.
— Кто из нас неудачник. Кто из нас неудачник... Кто из нас неудачник, — шептал Алексашка, вряд ли сознавая, что вообще говорит.
Дневная смена уже отправилась по домам, и целый сектор парковки был пуст. Выйдя на свободное пространство, Алексашка разобрал свое имя на одной из табличек, некоторое время не понимая, зачем он здесь, почему, оставив гравиплан в гараже, тайком вернулся к ненавистному заводу. Цель всплыла из помутившегося рассудка, солнцем, кровавой звездой правосудия поднялась перед глазами, и даже сердце унялось перед праведностью, справедливой ясностью шага, который Алексашка собирался сделать.
Стабилизаторы машины почти лежали на площадке. Днище гравиплана давило на грудь, места здесь не хватало просто для того, чтобы распрямить руку от пальцев до локтя. Висящий на шее деревянный крестик вдавился в кожу.
Не решаясь зажечь фонарик, Алексашка наугад выкрутил винты ремонтного люка, надрезал ножом шланг тормозной системы роторов, увернувшись от струйки ядовитой пузырящейся жидкости. Тщательно затерев пятно на асфальте, Алексашка свернул тряпки, спрятал грязный комок в нише за люком, и долго потом, прислушиваясь к биению сердца, собственному дыханию, прилаживал крышку.
Работа уже была завершена, когда на парковке появился патруль. Два охранника, разомлевшие от теплой летней ночи, мирно шли по площадке, перебрасываясь фразами. Если бы не форма и трингеры, висящие на плечах, их можно было бы легко принять за заводских рабочих, идущих к машинам после смены.
Остановившись на границе свободного сектора, патрульные оказались у гравиплана, под которым прятался Алексашка. Явно не собираясь уходить, охранники закурили. Смятая сигаретная пачка пролетела над парковкой, укатившись к соседнему ряду машин. Из темноты послышался шорох, короткий треск рвущейся бумаги.
— Так вот, я и говорю, чрезмерно мутная персона, — продолжая разговор, сказал патрульный. — Наши болтают, оружием приторговывает, взрывчаткой не брезгует, вагонами грабит с завода разнообразные запчасти.
— Неужели взрывчаткой? Давно пора прикрыть его лавочку!
— Сам посуди, такую феноменальную базу рядом с проходной отгрохал. Заводские ропщут, по углам лопочут, а дальше сплетен дело...