Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Алексей Лебедев — российский писатель-фантаст. Родился в Москве. В 1988 году с серебряной медалью окончил московскую среднюю школу №1121. В 1988-89 годах работал в Научно-исследовательском Вычислительном Центре (НИВЦ) МГУ, после чего в 1989 году поступил на механико-математический факультет МГУ (отделение математики) и в 1994 окончил его с красным дипломом. В 1994-97 годах учился в аспирантуре на кафедре теории вероятностей.19 декабря 1997 года защитил кандидатскую диссертацию на тему «Экстремумы некоторых процессов массового обслуживания».
В настоящее время Алексей Лебедев ведет семинары по теории вероятностей, теории случайных процессов, математическим моделям демографии и экономики, исследованию операций, статистический практикум на ЭВМ, а также собственный спецкурс «Экстремумы случайных процессов и полей».
Издал «Сборник задач по математической демографии» (2004), получивший одобрение специалистов ЦЭМИ РАН, Центра демографии и экологии человека ИНП РАН, кафедры народонаселения экономического факультета МГУ. Является стипендиатом МГУ в 2002 и 2003 годах как молодой преподаватель и ученый, добившийся значительных результатов в педагогической и научной деятельности. Участник ряда научных конференций, школ и симпозиумов. Несколько десятков научных статей опубликованы в журналах «Фундаментальная и прикладная математика», «Теория вероятностей и ее применения», «Вестник МГУ», «Дискретная математика», «Математические заметки», «Проблемы передачи информации», «Автоматика и телемеханика», «Автоматика и вычислительная техника». Также ряд научно-популярных статей публиковались в журнале «Техника – молодежи».
На его счету писателя несколько десятков фантастических рассказов (некоторые из них объединены в циклы и сериалы, в том числе продолжающиеся) и двух повестей: «Молчание Белого Тигра» и «Тени Асгарда» – в соавторстве с Кириллом Воронцовым (псевдоним К. Берендеева). Кроме вышеупомянутых сборников, Лебедев публиковался в журналах «Порог», «Звездная дорога», «Вавилон», «Техника-молодежи» и др.
отрывок из произведения:
...Дух прошлого, казалось, навсегда вселился в эти серые каменные стены. От высоких лепных потолков и узких, словно бойницы, окон веяло холодом власти. Как ни пытались нынешние обитатели здания придать помещениям современный вид, все попытки дизайнеров оказывались тщетными и неуместными. Столь же неуместным здесь казался маленький пухлощекий человечек в форме полковника, выходящий из-за массивного дубового стола, чтобы пожать Ивину руку.
— Роман Синицын.
— Лев Ивин.
— Очень приятно. Присаживайтесь, пожалуйста.
Ивин сел в кресло и перевел любопытный взгляд на мерцающую разноцветными искрами карту Галактики, висящую над столом. Зрелище впечатляло.
— Вы догадываетесь, зачем мы вас пригласили?
— Понятия не имею. Кстати, зачем было посылать за мной ваших агентов? Можно было связаться по видеофону. Что за игры в конспирацию?
— Это не игры, господин Ивин, совсем не игры. Дело очень серьезное, и нам необходимо соблюдать определенные меры предосторожности.
— Ради Бога. Так в чем проблема?
— Что вам известно о событиях на Фонтау?
— Только то, что было в газетах.
— Хорошо, — сказал полковник, бросая на Ивина оценивающий взгляд. — Я все же напомню.
Правительство Вейрии арестовано. Президент Ялаан бежал. Вся власть находится в руках Радикал-оптимистической партии, ратующей за чистоту расы и национальное возрождение. Что это означает на практике, вы сами понимаете. Опаснейший прецедент. В этой связи федеральное правительство выражает серьезную озабоченность происходящим.
— Это так теперь называется?
— Простите?
— Сообщение появилось в печати две недели назад. Времени более чем достаточно, чтобы разобраться с кучкой зарвавшихся фашистов. Судя по вашим словам, ничего не сделано. Где же наш героический флот, где наши славные спецслужбы?
— Все не так просто, — поскучнел Синицын. — Прошли те времена, когда жизнь Галактики на сотни парсек контролировалась имперской канцелярией. Империя потому и рухнула, что не смогла удержать свою власть силой. Теперь у нас Содружество. «Живи сам и дай жить другим» — вот его основной принцип.
— А я почему-то думал, что наши главные принципы — это демократия и права человека.
— Все не так просто, — повторил полковник.
Наступило молчание. Мигала огнями карта.
— Так что же вы все-таки от меня хотите? — не выдержал Ивин.
Вместо ответа Синицын бросил на стол блестящую пластинку голограммы:
— Радикал-оптимистическую партию возглавляет некто товарищ Мьор. Ваш старый знакомый.
На мгновение Ивину стало по-настоящему страшно. Он взял пластинку и долго, бесконечно долго всматривался в нее и одновременно — в собственное прошлое...
...Дух прошлого, казалось, навсегда вселился в эти серые каменные стены. От высоких лепных потолков и узких, словно бойницы, окон веяло холодом власти. Как ни пытались нынешние обитатели здания придать помещениям современный вид, все попытки дизайнеров оказывались тщетными и неуместными. Столь же неуместным здесь казался маленький пухлощекий человечек в форме полковника, выходящий из-за массивного дубового стола, чтобы пожать Ивину руку.
