Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Алексей Олейников. Родился в Москве, в 1979 году. Учился последовательно в трех московских школах, затем на аэрокосмическом факультете МАИ (до 4 курса). В данный момент живет в Москве.
В 2007 году окончил Литературный институт им. Горького (отделение прозы, семинар Самида Агаева). Уже шестой год работает корреспондентом газеты «Первое сентября». Иногда устает писать про образование, но, в целом, работа ему нравится.
Пишет современную прозу, фантастику, детскую литературу, эссе, стихи. На данный момент всего одна стихотворная публикация — в журнале «Пролог», №2 за 2007 год. В 2009 году вышла книга детских рассказов «Велькино детство».
отрывок из произведения:
...Первый камешек, стронувший лавину блужданий по извилистым переулкам, где в мостовую тульскими пряниками впечатаны образы и чувства, и двуликий загадочный янус-зверь слово-смысл, тянитолкаем и неваляшкой валится на землю, чтобы через миг подняться, первый камешек, робким гранитным шепотом стукнувший меня в висок, и канувший в темное зеркало зрачков без звона, без всплеска, вздоха и истории, первый камешек, рождающий в душе безупречный хаос расходящихся кругов, так вот, этот первый камень кинула в меня Марина Кудимова.
Это случилось давно и в принципе неважно, но я продолжу, раз уж начал.
Это случилось давно и в принципе…осенью, осенью, холодным бесснежным октябрем, когда небу было так зябко, что оно куталось в облака, отворачиваясь от остывающей земли, я присутствовал на маленьком, почти камерном собрании в филиале литературного музея и чувствовал себя Штирлицем в ставке Гитлера.
Для полного сходства не хватало лишь мундира, мне бы пошел мундир, честное слово, меня никто не знал, и я тоже почти никого не знал, я бы сидел, нога на ногу, одев фуражку строго по уставу вермахта, и клевал бы желтую стену тенью козырька, кивая в такт мудрым фразам с трибуны и сохраняя арийскую непроницаемость лица и, а в кармане кителя приятной тяжестью вызревала плоская фляжка шнапса и я был бы где-то далеко, очень далеко..
Но всего этого не было, были скромные посиделки, бутерброды, газировка и Марина, роняющая в общее пространство лиц слова, казалось, она снимает их спелыми сливами прямо с моего языка, извлекает косточку и, взламывая отточенным чутьем поэта твердую скорлупу, швырает голое вышелущенное семя, горький обнаженный миндаль в почву.
И прорастает дерево, чьи корни в душе, а ветви в небе, и колышутся ветви, указывая пути ветра, и ласкают воздух кончиками пальцев, клейкими почками, пьяными от весеннего сока..
мыслями, каждая из которых — моя, но иная, о том же, но с другого, с третьего берега, она говорила о том, что давно крутилось в мозгу заевшей патефонной пластинкой, оборот за оборотом, и все без толку, лишь изредка прорываясь на поверхность текстов черным плавником глубоководной рыбины, какой-нибудь, прости Господи, латимерии.
Она говорила о языке — клетке для поэта, языке — плавильном тигле, языке — реакторе и алхимической колбе, языке — даре и проклятье.
...Первый камешек, стронувший лавину блужданий по извилистым переулкам, где в мостовую тульскими пряниками впечатаны образы и чувства, и двуликий загадочный янус-зверь слово-смысл, тянитолкаем и неваляшкой валится на землю, чтобы через миг подняться, первый камешек, робким гранитным шепотом стукнувший меня в висок, и канувший в темное зеркало зрачков без звона, без всплеска, вздоха и истории, первый камешек, рождающий в душе безупречный хаос расходящихся кругов, так вот, этот первый камень кинула в меня Марина Кудимова.
