Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Эдуард Русаков. Родился в 1942 году в Красноярске. Окончил Красноярский медицинский институт и Литературный институт им. А.М. Горького. Прозаик, автор многих книг и публикаций в журналах «Знамя», «Юность», региональной печати. Заместитель главного редактора журнала «День и ночь».
отрывок из произведения:
...Стою на подоконнике в больничной палате, пытаюсь горячим детским дыханием растопить морозные узоры на оконном стекле, чтобы там, за окном, разглядеть ненаглядную мамочку… там, внизу, на тротуаре, под больничными окнами… вот наконец-то я вижу её, в серой беличьей шубке,мама, мамочка, это я!..
…Мама, мамочка, зачем ты мне подарила куклу? Ведь я же не девчонка, подари лучше саблю или пожарную машинку… А эта кукла, она похожа… похожа… она похожа на меня! Это я — совсем как живой! И глаза закрываются и открываются, как у живого… и он так же, как я, говорит: мама, мамочка… и он так же протягивает к тебе руки… Но что это, мама?! Почему у моего двойника на руке семь пальцев?! Почему ты смеёшься, мама? Разве это смешно? Почему ты откручиваешь ему голову? Что ты делаешь, мама? Что ты со мной делаешь, мамочка?
— Смотрите, смотрите — он просыпается! Он приходит в себя!
— Чепуха. Быть не может. Доктор Цзянь Куй сказал, что процесс необратим — и он никогда не выйдет из комы.
— Что он понимает, этот китаёза… Да ты глянь — у него веки дрогнули!
— Не морочь мне голову, мама. Доктор Цзянь Куй — лучший специалист в нашей зоне по мозговым расстройствам кровообращения.
— Ты-то откуда знаешь?
— Уж знаю, поверь мне.
— А что это ты вдруг покраснела? А?! «Лучший специалист»… Всё понятно, какой он специалист. По чужим русским бабам специалист. И ты — хороша-а. При живом-то муже — путаешься с китайцем!
— А с кем же мне путаться, если русских нету?
— Как это — нету? Как нету?
— А вот так — нету. Все вышли. А китайского доктора зря бранишь: если б не он, не его травы и компрессы — твой любимый зять давно бы сгнил. Столько лет провалялся пластом — и почти без пролежней… Это ж чудо! Китайское чудо!
— Всё равно — грех: при муже — с другим… — Ты мне что советуешь — лечь рядом с этой мумией? И подыхать вместе с ним?
— Как тебе не стыдно! Хоть бы при сыне да при муже-то постыдилась так говорить!
— Сын давно взрослый, а муж — ни хрена не слышит, не соображает… — Он твой муж! И ты должна…
— Ничего я ему не должна! Если б не он, давно бы сбежала в японскую зону… или в американскую… английский я мало-мало знаю, нашла бы себе работу… — Ага! В солдатском борделе нашла б ты работу! У них там своих баб полно… — Ты-то откуда знаешь, мама?
— По телику всё показывают и рассказывают… — И ты веришь китайскому телику?
— А ты веришь своему китайскому хахалю?
— Ладно, мам, вы тут спорьте, а мне пора на службу.
— Давай, сынок. Служи. Не забудь потом Настю из садика забрать.
— Да уж как-нибудь не забуду. Пока! Цзай-цзянь!
— Цзай-хуй, сынок.
— Ты чего это, дура, сына родного материшь?
— Я сказала ему «до свиданья», мама. Пора бы уж и научиться. Не первый год в китайской зоне живём.
— Срамота. Хоть бы мужика своего постеснялась… Он же смотрит на тебя! Смотрит!
— Он живой труп. Ничего он не смотрит… Его мозги давно атрофировались! Столько лет пролежал тут как мумия — и ещё сто лет пролежит… Он нас с тобой, мама, переживёт — а что с него толку?
— Как тогда объяснить его завещание?
— Да это шутка была! Шутка! Выдумка! Он же у нас сочинитель… Сколько раз тебе объяснять, мама?
Завещание
…Лежу на дне чёрной гондолы, которая плавно несёт меня от золотых пляжей острова Лидо по зеркальной глади лагуны к центру города — туда, где шумит Пьяццетта, забитая туристами и голубями, где Пьяцца Сан-Марко сверкает на солнце пятикупольным сказочным собором, где возле бронзовых византийских дверей стоит черноглазая… стояла же только что… и вот уж исчезла куда-то…
...Стою на подоконнике в больничной палате, пытаюсь горячим детским дыханием растопить морозные узоры на оконном стекле, чтобы там, за окном, разглядеть ненаглядную мамочку… там, внизу, на тротуаре, под больничными окнами… вот наконец-то я вижу её, в серой беличьей шубке,мама, мамочка, это я!..
