Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Рассказ о советско-китайских пограничных боях в марте 1969 года.
отрывок из произведения:
...Перед началом совещания в Иманском погранотряде старший лейтенант Бубнов, начальник погранзаставы Кулебякины сопки, подошёл к своему соседу, начальнику заставы Нижне-Михайловская старшему лейтенанту Стрельникову и, крепко пожав протянутую ему руку, спросил:
— Здравствуй, Иван! Это твоего сержанта-раздолбая ко мне переводят? Костин сказал, чтобы я его с собой на заставу сразу после совещания забирал. Шаганов вроде бы его фамилия… — Здорово, Володя! – весело откликнулся Стрельников. – Моего. Уже не сержанта – его Леонов в младшие сержанты разжаловал. И фамилия у него не Шаганов, а Шаныгин. Что раздолбай, так это точно – в самоволке попался. Но боец хороший – отдавать жаль. Он с китайцами себя здорово показал – на том берегу не одну челюсть китайским врачам на место пришлось поставить. Если бы не Леонов, я бы его не отдал – вздрючил бы, погонял для приличия, но оставил бы. Но… Попался патрулю… Смотри, через полгода я его у тебя заберу!
— Посмотрим на твоего Шаганова вначале, — отмахнулся Бубнов. – Ещё неизвестно, чего он стоит. Я, может быть, и сам от него захочу избавиться – бардака я не люблю.
— Шаныгина, — поправил Стрельников.
— Что?
— Шаныгина, говорю. Его фамилия – Шаныгин.
— Да хоть Пупкин!
— Стрельников! Бубнов! Вам что, особое приглашение нужно. Быстро рассаживайтесь! – прикрикнул на разговорившихся офицеров начальник политотдела Иманского погранотряда подполковник Костин.
Переглянувшись, Стрельников и Бубнов прошли в зал вслед за остальными офицерами и заняли свои места.
Как и предполагал Стрельников, доклад начальника погранотряда полковника Леонова касался текущей оперативной обстановки на границе, но не обошлось и без политики. В общем-то, Леонов говорил то, что и так было хорошо всем известно, поэтому Стрельников слушал командира не очень внимательно, размышляя больше о том, как правильно распределить людей для несения службы – несмотря на все заверения командования, застава Нижне-Михайловская была укомплектована лишь наполовину от штатной численности.
— С середины шестидесятых годов провокационная деятельность китайской стороны на советско-китайской границе значительно активизировалась, — чётким, отработанным командным голосом читал доклад Леонов.
— Ты о чём задумался, Иван? – толкнул Бубнов Стрельникова локтем в бок.
— Чего? – встрепенулся Стрельников.
— Я говорю, о чём задумался?
— У меня на заставе только половина людей в наличии.
— Всегда так было, — пожал плечами Бубнов. – У меня не лучше.
— У тебя как раз лучше. А у меня в прошлый раз, когда с китайцами дрались, один повар на заставе оставался. А если бы в другом месте прорвались, пока мы на Уссури были?
Стрельников хотел сказать что-то ещё, но, встретившись с грозным взглядом подполковника Костина, поспешно зашипел:
— Тихо – вон Костин и так волком смотрит. Он мне ещё Шаныгина не простил.
— Потом поговорим, — кивнул Бубнов.
— С конца марта тысяча девятьсот шестьдесят пятого года участились попытки явочным порядком захватить отдельные участки советской территории, — продолжал читать доклад Леонов. – Китайские военнослужащие и гражданские лица стали демонстративно нарушать границу. Если с первого октября тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года по первое апреля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года было отмечено тридцать шесть выходов на советскую территорию около ста пятидесяти китайцев, то только за первую половину апреля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года граница нарушалась двенадцать раз с участием свыше пятисот китайских граждан и военнослужащих. Более того – нарушения границы приобретали всё более вызывающий характер. Так, одиннадцатого апреля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года около двухсот китайцев под прикрытием военных вспахали восемью тракторами участок советской территории в районе ответственности заставы Кулебякины Сопки. Встретив на своём пути заслон советских пограничников, китайские военнослужащие попытались его прорвать, допуская при этом насильственные и оскорбительные действия.
Стрельников осмотрелся – на первый неискушённый взгляд казалось, что все офицеры слушают начальника погранотряда внимательно, но на самом деле опытные и бывалые пограничники знали всё, что говорил Леонов, и были участниками большинства событий, а вот те, кто служил недавно и не имел ещё опыта, слушали особенно старательно, прекрасно осознавая, что и они в любое мгновение могут стать участниками одной из китайских провокаций...
...Перед началом совещания в Иманском погранотряде старший лейтенант Бубнов, начальник погранзаставы Кулебякины сопки, подошёл к своему соседу, начальнику заставы Нижне-Михайловская старшему лейтенанту Стрельникову и, крепко пожав протянутую ему руку, спросил:
