Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Его хата больше не с краю. И вокруг огромный красочный мир. Где нет места человекам. Только людям.
отрывок из произведения:
...Семипалатинский полигон повергнут в слякотную весну. Что не мешает человеку в хаки — «асфальт» пересчитывать по пятому кругу стометровку шпал заросшей травами железки. Шаги то мелкие, с бруса на брус, без пропусков, то скачкообразные, почти кенгуровые, через одно — два бревна. Дерзкие сверчки — разведчики затреливаются в копнах — нечесухах прошлогоднего сухостоя. Моложавый, по-армейски ломовой, мужчина тревожно поглядывает по сторонам...
Где-то сиротски хлопает. И ожидавший понимает, что больше ему здесь делать нечего. Военные «берцы» шелестят по гравию. Колыхнулась высокая осока, заплела дыру от массивного тела и замирает под тишиной.
Хитиновые скрипачи осторожно возобновляют перетрель, но сразу досадно смолкают. Другой мужчина вбегает на вал стальных параллелей. Грудь тяжело вздымается, дыбятся клочьями черные волосы, мокрые то ли от росы, то ли от пота. Хрипя, беглец хватает взглядом окрестности. Кровоточащими ладонями хлопает по карманам пиджака, заляпанного чем угодно, кроме чистоты и новизны. Пальцы что-то нащупывают, лезут, хватают. Замах. Блескучий предмет ныряет в заросли. Что-то хлопает уже не одиноко и намного ближе. Серая от усталости рубашка взрывается на груди чернявого. Расхлистывается криками алых ртов. Он падает лицом вниз, как срезанный стебель.
Выбегает собака, большая, устремленная. Ее бока впитывают приятное тепло отстрелявшейся огнестрельной сбруи. Сука обнюхивает мертвеца и замирает на военный миг связи. Получив приказ, охранница уносится назад. А весна равнодушно возвращается к насыпи.
Ломовой не спешит, выбирается из травы медленно, с опаской. Убеждается, что угрозы нет, и уже во весь рост выходит на полотно. Пальцы правой руки лезут в один из нагрудных карманов — проверить нечто хрупкое. В левой же покачивается монстр. Пластиковый, не армейский... Ничейный. Дулом поглядывает на затылок беглеца. Спина которого цветет кроваво-мясными розами в розетках распустившегося ранами пиджака. Взгляд моложавого останавливается на двух дырах с ровными краями. Насмешкой искривляются губы. Кобура на бедре жадно всасывает еще теплое оружие и напитывается пороховой гарью. Мужчина последний раз осматривает местность и убегает курсом, противоположным лохматой охраннице.
Сверчки затягивают новый концерт. Им нет никакого дела до того, что мертвец словил пули не только спиной...