Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Марк Яковлевич Азов ( Айзенштадт ) — писатель (драматург, прозаик, поэт, сценарист) сатирик и юморист, автор произведений для Аркадия Райкина (в том числе, наиболее популярные: «Коликчество – какчество», «Пирикур»). Басни с прописными моралями («Медведь сел на ежа» и др., вошедшие в книжки «Точки над i» и «Плоский купол» – совместно с В.Тихвинским). Пьесы — в театрах Москвы, Санкт-Петербурга, других городов бывшего СССР и за рубежом. Сценарии фильмов (в том числе последний фильм Марка Донского). На стихи М.Азова – писались песни композиторов М.Дунаевского, А.Флярковского, А.Журбина и др. Основные произведения — не только юмор и сатира, а также рассказы о войне, лирико–философская и фантастическая проза, сказки, притчи и пьеса «Весенний царь черноголовых» — вошли в книгу «Галактика в брикетах», изданную в Израиле. В периодической русскоязычной печати Израиля публикуются рассказы цикла «Рабинович жил, Рабинович жив, Рабинович будет жить», в журнале «Галилея» — иронические воспоминания-повесть «Ицик Шрайбер в стране большевиков». Историко-фантастическая проза в «Иерусалимском журнале».
Марк Азов — член союзов писателей России и Израиля, председатель северного (Галилейского) отделения Союза русскоязычных писателей Израиля, руководитель литературного объединения «Галилея», главный редактор журнала «Галилея», автор и актер театра «Галилея» в Назарет Илите, Израиль.
отрывок из произведения:
...А, и правда, где та фуражка? Наверно. бросил тогда в кювете, там ее и затоптали…А какая была фуражка, ну, не фуражка, а мечта! Тогда еще даже генералы таких не носили.
В офицерских фуражках, с гордой высокой тульей, и лихим закругленным маленьким козырьком, нам, детям Страны Советов, изображали белопогонников ( они же золотопогонники)царских сатрапов и белогвардейскую сволочь. У командиров Рабоче-Крестьянской Красной Армии фуражки были куда скромнее: лепешка с козырьком. Зато из хорошего сукна ярких цветов. У пограничников верх и околыш цвета первой весенней зелени, у войск НКВД — верх ядовитосиреневый, кавалеристы щеголяли в синих, летчики в фиалковых цветах, артиллеристы ограничивались пугающе черным, а у пехоты был скромный «защитный» верх, зато малиновый околыш..
Война все эти цвета стерла. Даже лаковый козырек, типа штыковой лопаты, позеленел… А нам, наскоро сделанным лейтенантам, выпускникам училища в Ашхабаде, вообще, выдали пилотки, и будь здоров..
Но наш выпуск совпал по времени с событием выдающимся: наш советский паровоз, который «летел вперед» рассчитывая на «в коммуне остановку», внезапно резко подал назад и стал откатываться ко временам «православия, самодержавия и народности». Потому что партия – наш рулевой ( в одном усатом лице) решила, что под российским имперским флагом советскому колхознику будет сподручнее массово помирать на полях сражений, — и армии вернули погоны. Таким образом, мы, первые из выпускников злосчастного училища смертников, получили не петлицы с кубарями, а погоны со звездочками. И ощутили себя, представьте, не белогвардейской сволочью — золотопогонниками, а белой костью, голубых кровей господами юнкерами, произведенными в офицеры. Нам, «бабочкам-однодневкам» только фуражек с высокой тульей не хватало для дурацкого счастья И надо же, что в то самое время, в том же азиатском Ашхабаде помирал полуголодной смертью эвакуированный еврей-шапочник, который сподобился еще в царские времена шить фуражки и господину приставу, и приезжему штабс-капитану, да мало ли еще кому.
И новоявленные господа-юнкера, не все, конечно, а самые книжные из нас, тайком потянулись к коморке шапочника….Мы подарили ему большой кусок счастья на старости лет, а он построил воздушные замки для наших лопоухих голов.
— Может, в моих фуражках, вы припомните фашистам, товарищи военные, что у меня пол Мелитополя было родичей?
На последнем построении мы стояли еще в пилотках. Начальство так и не узнало, что из ворот, опутанных колючей проволокой, оно выпустило не очередную серую скотинку, а бравых подпор-р-ютчиков из старого кино.
Научный факт, еще сэр Ньютон доказал: фуражка давит на голову, а не голова — на фуражку. Когда поезд, набрав ход, оставил вокзал позади, и почухал степью, мой друг Ося, с глазами счастливого барана, первый вытащил свою фуражку из «сидора», надел набекрень и высунул голову в окно,знай наших. Думаю, каракумские скорпионы были первыми и последними свидетелями его триумфа. Ветер шутяиграючи сдул этот курносый парусник с его стриженной головы, фуражка еще некоторое время пыталась лететь, ныряя, наперегонки с поездом, пока не отстала безнадежно. Но ветер не на того напал. Ося сорвал стоп-кран. Поезд тормозил невыносимо нудно. Ося выскочил, как был, в кальсонах на подножку… Но ничего, кроме хвоста поезда уже не увидел. А сопровождающий, командир роты, так матерился, что даже грохот двинувшегося состава, не заглушил потока русской речи. Так была потеряна первая из фуражек. А головы ? Пока их еще только кружило… За три дня в Москве, в резерве, я настолько привык носить фуражку не в вещь-мешке, а на голове, что и думать о ней забыл, когда очутился в прифронтовой полосе на дороге, ведущей в Ад, там так и было написано «Дорога ВАД»( Военно-административная дорога), то есть по пути к месту службы, которое предстояло еще найти. Место это на условном языке называлось «Хозяйство Ушакова». И даже столбики попадались с такой надписью. Но я-то знал, что никакое это не «хозяйство», а особая отдельная гвардейская ордена Суворова и еще кого-то бригада резерва главного командования, на минутку.
И вот, в поисках «Хозяйства Ушакова», я набрел на какого-то дядю в кожаном пальто без погон. Дяденька оказался весьма осведомленным, любезно показал мне кратчайший путь, но, на прощанье, посоветовал снять фуражку и заткнуть ее себе поглубже...
...А, и правда, где та фуражка? Наверно. бросил тогда в кювете, там ее и затоптали…А какая была фуражка, ну, не фуражка, а мечта! Тогда еще даже генералы таких не носили.
