Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
«Написано вроде бы и с юмором, но почему то сразу понимаешь что окончание будет трагическим. И всё равно ощущение от прочитанного светлое, нет никакой тяжести и безнадёжности, всего того что теперь понимается под словосочетанием «современная проза». Хотя в конце комок к горлу подкатывает. Не верится что такое можно придумать.»
(Из отзывов читателей)
отрывок из произведения:
...Двадцать пять часов полёта из Буэнос-Айреса до Мурманска… Очумевшие от смены часовых и климатических поясов, в ожидании «расчётного часа» мы сидим с Мишкой на низком и колючем радиаторе отопления в фойе «Арктики». Знобит от усталости и напряжения. Говорить не хочется. Хмурое северное утро, словно уловив наше состояние, робко заглядывает в широкие окна-витрины, и чахлое солнце несмело гладит слабыми лучами стены и пол фешенебельного отеля. Ещё два часа до полудня нам нужно провести на этом проклятом обогревателе. Единственное желание сейчас,«Карта Гостя», и заветный ключ от номера. Очень хочется спать… Бесшумный «Отис» открыл двери, и из лифта вышел Андрей Макаревич. Безразлично посмотрев вокруг, седеющая легенда советского рока, одетая по-домашнему, и обутая в неожиданно старые и стоптанные тапочки «ни шагу назад», медленно проплыла мимо нас к стойке администратора… — Обормот, проснись! Толкаю я дремлющего Мишку.
— Что? Уже двенадцать? Поднимает он голову.
— Макаревич!
— Какой Макаревич?Спрашивает Миха рассеянно.
— Андрей! Андрей Макаревич здесь!
— Ну?
— Что «ну»! Охломон!
Мишка, сощурив близорукие глаза, напряженно и с усилием смотрит, словно пытаясь спросонья узнать во мне рок-звезду.
— У тебя есть записная книжка?Спрашиваю я.
— Что?
— Записная книжка, осёл!
— Какая записная книжка?
— Для автографа! Нужен лист бумаги! Мишка!
Теряя самообладание, я вскакиваю. Лидер «Машины Времени» закончил разговор с администратором, и вновь направился в нашу сторону, беззаботно шлёпая по мраморным плитам холла.
— Проснись!!! — Нависаю я над сидящим Михой, и оглядываясь, добавляю,« Близко уже!».
— А?
— Лист бумаги! Быстрее! Олух! Уйдёт же!
В тот момент, когда музыкант поравнялся с нашей батареей, Мишка окончательно проснувшись, вдруг неожиданно громко, отчётливо и с вызовом произнёс:
— Какой, на фиг, Макаревич? Пусть идёт! Подумаешь,Макаревич! Листок бумаги… Какой листок бумаги!? Почему я должен портить записную книжку из-за какого то Макаревича?! … Композитор остановился, и с удивлением открыл рот, обескуражено внимая адресованную ему тираду.
Двухметровый, долговязый и нескладный Мишка тяжело встал. Оказавшись теперь лицом к лицу со знаменитостью, он, вдруг воинственно наклонил голову, вытянул худую длинную шею, нервно сглотнул, и злобно глядя в звёздные глаза, угрожающе прорычал: « Не дам!»… Со стороны на миг показалось, что это Андрей Макаревич хочет взять автограф у Мишки. Но моряк, по каким то,одному ему известным причинам,отказывает назойливому поклоннику.
— Почему? Вдруг спросил певец, запрокинув голову, глядя снизу вверх на Мишку.
— А-а-а… Вот… Не дам, и всё!Оцепенев и заикаясь от волнения, выдавил Миха.
— И, всё же?Не унимался пришедший в себя Макар.
Мишка отступил шаг назад, отвёл в сторону взгляд, и устало выдохнул: «… Дос-с-стали… Бляха…».
…От дальней стойки к нам спешат зазевавшиеся «security», чтобы «взять под контроль» нештатную ситуацию. Забывая про автограф, я хватаю Мишку за руку и тащу к выходу, бросая на ходу:
— Ты не думай… Не обижайся… Рейс… Семь месяцев… — Вы моряки?
— Да… Антарктида… Двести суток… Понимаешь… — Как там пингвины? — Улыбается он.
— Сидят на айсбергах… Привет… Привет Кутикову!
«Всё нормально, ребята…», — говорит он подоспевшим на подмогу охранникам. Мы с Мишкой уже в тамбуре массивных входных дверей. Я оборачиваюсь, и подняв ладонь кричу кумиру своей юности: «Рок-н-ролл жив!»
«Forever! » — Отвечает он, выбросив вперёд руку, показывая большой палец…
«хуже ваша оценка лучше»
...Двадцать пять часов полёта из Буэнос-Айреса до Мурманска… Очумевшие от смены часовых и климатических поясов, в ожидании «расчётного часа» мы сидим с Мишкой на низком и колючем радиаторе отопления в фойе «Арктики». Знобит от усталости и напряжения. Говорить не хочется. Хмурое северное утро, словно уловив наше состояние, робко заглядывает в широкие окна-витрины, и чахлое солнце несмело гладит слабыми лучами стены и пол фешенебельного отеля. Ещё два часа до полудня нам нужно провести на этом проклятом обогревателе. Единственное желание сейчас,«Карта Гостя», и заветный ключ от номера. Очень хочется спать… Бесшумный «Отис» открыл двери, и из лифта вышел Андрей Макаревич. Безразлично посмотрев вокруг, седеющая легенда советского рока, одетая по-домашнему, и обутая в неожиданно старые и стоптанные тапочки «ни шагу назад», медленно проплыла мимо нас к стойке администратора… — Обормот, проснись! Толкаю я дремлющего Мишку.
