Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Имя Ирины Велембовской хорошо известно читателю. По многим ее произведениям, вошедшим в сборник, сняты фильмы. Исследуя простые и сложные женские характеры и судьбы, И. Велембовская пишет о семье, любви, дружбе. Большую роль в формировании нравственного облика героев играет их отношение к труду. Без этого нет полноты человеческого счастья.
отрывок из произведения:
...Скорым поездом Москва — Нижний Тагил ехал Гена Иванов, двадцатипятилетний слесарь-инструментальщик одного из московских машиностроительных заводов. Из экономии средств Гена взял место в общем жестком вагоне. Полка ему досталась боковая верхняя — самое противное дело.
Если бы он направлялся в служебную командировку или же в отпуск, неудобства пути, возможно, и раздражали бы. Но у Гены причина была совсем другая: он ехал на похороны, поэтому вовсе не обязательно было ему располагаться в этом вагоне как барину.
Этими соображениями он поделился с пассажиром, который сидел под ним на нижней полке.
— Хороший человек был, — сказал Гена. — Вернее сказать, женщина хорошая. — И тут же грустно сострил: — Но ведь Женщина тоже человек, верно?
— Возможно, — согласился нижний.
— Не возможно, а точно, — наставительно сказал Гена. — Я вас не побеспокою?
Он спрыгнул вниз и отправился в буфет. Денег у него с собой было ровно тридцать рублей. Жена Шура вообще хотела дать только двадцатку, но теща вмешалась и сказала:
— Как же ты так, Шура!.. А если на нашу помощь рассчитывают?
Теща у Гены была душевная. Что есть, то есть.
Из буфета Гена принес две бутылки минеральной воды и пару бутербродов. Поел. Потом рассказал нижнему соседу, как он однажды отравился купленным у лоточницы пирожком. И что самое удивительное, его трехлетний сын Аскольд тоже съел, но с ним ничего не случилось, а ему, Гене, даже дали больничный лист.
— У вас уже сын имеется? — удивился сосед.
— Конечно, — сказал Гена. — Почему бы ему не быть?
Нижний улегся спать, а через проход сидели такие угрюмые соседи, что, казалось, они вообще русского языка не понимают. У Гены были с собой игральные карты, но найти, с кем играть, предстояло завтра. Нижний сосед для игры явно не подходил.
— Читали «Главы из блокадной книги»? — спросил у него Гена. — Жуткое дело, правда?
— Про что там?
— Как про что? Блокада… Голод, холод… — Нет, — сказал нижний, — не читал.
Гене не понравилась такая черствость, однако он пожелал этому черствому спокойной ночи и полез на свою верхнюю боковую полку. При мысли о том, что ехать ему двадцать с лишним часов, он громко вздохнул. Потом вздохнул вторично, когда вспомнил, что пропустит три, а то и четыре серии телевизионного фильма.
Пришла проводница собирать деньги за постельное белье. Гена дал рубль, как от сердца оторвал: надо было разбивать первую десятку. Но проводница ему понравилась. Поэтому, когда она, обойдя весь вагон, вернулась в свое купе, Гена опять спустил пятки с верхней полки.
— Я вас не побеспокою? — спросил он нижнего.
Тот не ответил, и Гена с максимальной осторожностью подался вниз. Заглянул в служебное купе.
— Девушка, я хотел стаканчик…
— Начинается! — сказала проводница.
— Вы не так поняли. У меня минеральная.
Гена почувствовал, что его не выгонят, сел и стал объяснять, куда и зачем едет.
— Ну что же, — сказала проводница, — главная задача — на поминки не опоздать.
— Поминки меня не волнуют, — покачал головой Гена. — Просто хорошая женщина была… Я уважаю женщин, они труженицы. Вот вы, например…
Он просидел у проводницы за полночь, получил крепкоге чаю. Взять деньги за сахар она отказалась...
...Скорым поездом Москва — Нижний Тагил ехал Гена Иванов, двадцатипятилетний слесарь-инструментальщик одного из московских машиностроительных заводов. Из экономии средств Гена взял место в общем жестком вагоне. Полка ему досталась боковая верхняя — самое противное дело.
