Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Написано по личному заказу Александра Филипповича Македонского.
(Автор)
отрывок из произведения:
...В роще Нимфейон — среди лип и ясеней, там, где дорога уводила из рощи на улочки городка — сменился караул. Последняя ночная стража отправилась в казарму, расположенную за пределами школы, на окраине Миэзы; дневная заступила на посты, заняла привычные, незримые места, где воинов мог увидеть лишь очень внимательный человек, заранее знающий об их присутствии. Стража при школе была немногочисленна (на этом настоял Учитель), но опытна (за этим проследил сам Царь) — её вполне хватило бы на то, чтобы предотвратить любую неприятность. Кроме разве что настоящего вражеского вторжения. Но это было последнее, чего можно ожидать в самом сердце Македонской Державы, хвала богам...
...Окружённые со всех сторон густой прохладной зеленью небольшого, но хорошо разбитого и ухоженного сада, укрытые красной черепицей домики школы ещё дремали, прижавшись друг к другу, как спящие дети. Даже фонтан в главном дворе журчал как-то холодновато-приглушённо, и, если выдохнуть, становилось видно небольшое облачко беззвучного пара. Только на кухне уже вовсю шла работа — попробуй накормить двадцать мальчишек, которые весь день проводят на ногах! Даже если продукты отпускает лично царский эконом и за работу платят очень хорошо...
...Дворик небольшой палестры был окружён портиком с дорическими колоннами белого, чистого мрамора. В портик выходили одинаковые двери — зелёные, с красивыми медными ручками в виде конских голов, оскаливших зубы. Полутьма раннего утра между колонн была спокойной и прохладной; кое-где прямо возле дверей дремали собаки — тяжёлые молосские псы, поджарые фессалийские борзые, стремительные фракийские гончие... То одна, то другая временами стремительно вскидывала голову, начинала чесаться, зевала, привставала, потом укладывалась обратно, видя, что юные хозяева не спешат выходить из комнат. Взрослый же Учитель, хоть и спал очень мало, был собакам плохим товарищем — он не бегал с ними наперегонки, не валялся вместе по песку, да и просто потрепать их за уши его было нелегко заставить, приходилось подолгу тыкаться мордой под руку, рискуя получить окрик, а то и шлепок чем-нибудь...
Некоторые двери были приоткрыты, и из-за них можно было услышать ровное сопение или какие-то неясные сонные звуки. Но та дверь, за которой спал мальчик по имени Александр, сын Филиппа, царя Македонии... но здесь — просто один из двух десятков мальчиков... эта дверь была пятой от угла — и это была закрытая дверь. Он не любил, когда снаружи заглядывают, все, кому не лень. А от друзей что закрывайся, что не закрывайся — они всё одно даже не стучатся...
...Это была комната обычного македонского мальчика из хорошей семьи — сколько-то свитков книг, не очень много одежды и обуви, но вся она — на местах и в отличном состоянии, над ложем висит почти взрослый меч — прямой ксифос — в простых удобных ножнах, полные кожаные доспехи, пригодные и для войны и для охоты, на другой стене, в стойке — охотничьи дротики и копья, аккуратно развешанные силки и сети; на столике у двери — кувшин и таз; возле большого стола — лёгкий стул. Стены обшиты тёмным деревом, потолок поддерживают мощные сосновые брёвна, пол — из гладкой обожжённой глины, на которой лишь у кровати лежит недорогой коврик. Разве что в центре комнаты на полу была выложена великолепная мозаика — кусочки цветной смальты изображали сцену с пиратами, пытающимися похитить юного Диониса. В световой колодец крыши — с откинутым пологом — ещё не заглядывало солнце, и комната пряталась в полутьме. Пахло выделанной кожей, сухой глиной, старым деревом, самую чуточку — сгоревшим маслом из стоящего на столе светильника с тремя изящными выгнутыми носиками. В комнате, пожалуй, было холодновато — стоявшая в углу решётчатая жаровня на витых ножках была пуста, а ночи в здешних местах прохладные даже в мае, слишком близко горы...
И тем не менее хозяин комнаты спал. Предутренний холод его совершенно не тревожил. Спал крепко и безмятежно, лёжа на животе, наискось на низкой ремённой кровати с довольно-таки тощим матрасом, сбив в сплошной ком в изножье льняную простыню и лёгкое шерстяное одеяло, свесив одну ногу на пол и обняв подушку, на которой — щекой — устроилась голова со светлыми густыми кудрями, голова обычного мальчишки лет 12-14. Рядом с ложем в большой тонкостенной бронзовой чаше мирно покоился тяжёлый полированный шар из свинца.
Александра разбудила муха. Единственная в комнате весенняя муха, обнаружившая, что ночь прошла и вроде как потеплело немного. Она выбралась откуда-то с балки, посидела на ней — вниз головой, как принято у мух — потом хищно потёрла лапки и спикировала вниз. На левую ногу — под коленку.