Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В лето 1240 года на южные русские земли пришли убийцы Батыя...
отрывок из произведения:
...Минниал умер ранним утром, когда пала роса.
Эктэль, сидевший около своего друга всю ночь, понял это, хотя Минниал не сказал ни слова. Просто его открытые глаза наполнились вдруг сиянием, а грудь, над которой ещё торчал обломок осторожно спиленной толстой орочьей стрелы, пущенной в упор из тяжёлого, неуклюжего, грубо кованого и смертоносного стального самострела, перестала двигаться.
Не помогли ни сильные снадобья, ни упорные попытки влить в друга свою Силу — попытки, от которых у самого Эктеля нехорошо плыла голова и немели пальцы. Смерть оказалась сильнее, и Минниал уже, наверное, стоял около трона Мандоса и готовился отвечать на вопросы Судьи... Хотя — о чём спросит Мандос? Он знает все ответы, которые может дать на его вопросы один из тех не слишком-то многочисленных нолдо нынешнего Средиземья, из тех, кто побрезговал милостью Владык — милостью, брошенной ничтожным остаткам великого народа, как бросают кость — после Войны Гнева и Великой Битвы. И едва ли Судье будет приятно услышать эти ответы... впрочем, говорят, ему всё равно, какие ответы даются, он не знает чувств... Перебирая пальцами пряди на виске, Эктэль вспомнил другого своего друга — Айкавано (1.), павшего в давней Нирнаэт Арноэдиат — и его насмешливые, дерзкие слова: «Я плевать хотел на Валар!» Тогда они коробили, казались страшным, небывалым кощунством, он почувствовал себя неловко, неприятно и попросил Айкавано никогда больше не говорить так.
— До встречи, — тихо сказал сотник конницы Ост-ин-Эдхилла и заглянул в глаза друга, надеясь хоть там увидеть отсветы над нездешними берегами, на которые Валар позволили им ступить лишь кающимися. Со склонёнными головами. Тогда они простят. О, они простят от души — полные снисходительного великодушия взрослых, прощающих нашаливших детей. Наигрались? Устали? Стало темно и холодно, вы захотели есть и пришли к порогу родительского дома? Ну что ж, заходите, глупыши... обогрейтесь, обсушитесь, садитесь поесть и ложитесь спать...
Что-то вроде этого, да?
Забирайте прощение себе, Всемогущие. Подавитесь им. Вот так.
Но глаза Минниала уже забрала холодным серым стеклом смерть, и Эктэль, выпрямившись, оглядел утренний лагерь.
Тут были все, кого он смог увести. Восемнадцать конных латников. Двадцать два конных лучника. Это были все мужчины-эльфы, среди них большинство — гвайт-и-мирдайн. Нолдор, как он сам, было всего пятеро...
Четверо, подумал Эктэль, посмотрев на тело друга. Четверо.
Ещё — двадцать три женщины и семеро детей. У эльфов уже давно не рождалось много детей, в дни мира этих рождений еле-еле хватало, чтобы народ потихоньку-полегоньку рос, а иной раз на десятилетия численность его замирала на одном и том же уровне... в дни же войны дети рождались ещё реже, а умирали — чаще...
Нет. Не умирали.
Погибали. Это другое. Как погибли тысячи женщин и сотни детей Ост-ин-Эдхилла. Как погибли, пока он спасал чужих, его собственные жена и дочка...
Серые глаза эльфа сузились и вспыхнули мрачным ледяным пламенем. Проклятый Гобайн Саур! Проклятый обманщик! Проклятый на все вечные времена до конца времён и в послевременьи! Если бы он оказался тут — Эктэль разорвал бы Чёрного Майа своими руками, голыми руками растерзал бы — хватило бы и сил, и ярости...
— Ушёл?
Эктэль поднял голову. На него смотрел Этэль, лучший бард и лучший лучник маленького отряда, скрывающегося в лесах вот уже третьи сутки.
— Да, — Эктэль встал. Высокий, мощный, но в то же время стройный, с длинными тёмными волосами, сотник был настоящим нолдо, резко выделявшимся среди светловолосых и не таких рослых гвайт-и-мирдайн. — Ты споёшь ему? Я бы спел сам, но мои слова будут плохим подспорьем в пути. Я не могу петь про Валинор.
Этэль кивнул и, доставая из чехла под зелёно-серым переливчатым плащом небольшую арфу, неуловимым движением присел на вздыбленный из земли корень дуба...
...Минниал умер ранним утром, когда пала роса.
