Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
«На линии горизонта» — литературные инсталляции, 7 рассказов на тему: такие же американцы люди как и мы?
Повесть современной хорошей писательницы. Правдивая, добрая, написанная хорошим русским языком.
отрывок из произведения:
...Ну, и что ты можешь сказать после двадцати с лишним лет житья в Америке: — Такие же американцы люди как и мы? Такие или не такие?
Изначально человек не ангел, где бы он ни родился. А ещё страннее «разнос», разделение, разрыв внутри человеческого вида, как писал Теяр де Шарден, да и все мы об этом знаем. Поэтому, кого и с кем сравнивать в таких многослойных обществах как русское и американское, и с такой иерархией? Всех американцев со всеми русскими? Политиков с политиками? Артистов с артистами? Интеллектуалов с ковбоями? И так до бесконечности… и по вертикали и по горизонтали. А по какой шкале, и какой линейкой? Исторические, политические, социальные обстоятельства того или другого места, естественно, порождают и этнические и эстетические различия, но кто является представителем той или иной культуры?
В нескольких разрозненных фрагментах, сквозь призму географии, без претензий на серьёзный анализ, отличий и сходств «таких» от «не таких», бегло отвечу на предсказание Донского казака: «поживёте в Америке и увидите — не такие американцы люди, как мы».
Для начала я сравню себя со своими американскими детьми. Сын Даничка, как я писала раньше, возглавлял моё американское воспитание, основу которого заложил трактат старшего сына Илюши: «Мама, веди себя, как достойный человек.» Не пей… Не кури… Не смотри, как русские… (не оглядывай с ног до головы). Не дари подарки… (если тебе человек не может отдарить). Не говори за спиной… и так далее. Иногда я видела себя глазами моих детей, и не раз удивлялась столкновению «таких» с «не такими».
Даничка увидел письмо, пришедшее на наш адрес на имя его любимого профессора, нашего друга: «Почему к нам пришло письмо на имя профессора Т?» Я отвечаю: «Он зарегистрировал свою машину на наш адрес, район безопасный, и ему меньше платить за её страховку». «Мама, но ведь это против закона, почему вы так делаете?» Потому что…, стало неловко что?то говорить и я промолчала.
«Какая цель нашей поездки в Россию?» — спрашивает Даничка, заполняя таможенную декларацию, при посадке в Санкт–Петербурге весной девяносто какого?то года. Одной из целей поездки в Россию было моё желание показать Даничке его корни, чтобы он проникся, если не любовью, то интересом к своему происхождению, к родине его родителей, и чтобы он (и я тоже) надыщавшись имперским петербургским воздухом ощутил, может быть, ещё сохранившийся там дух великого народа. И может для того, чтобы совпали наши ощущения… «Напиши — бизнес», — отвечаю я. «Но, я еду не по бизнесу.» — «Нужно так для того, чтобы регистрироваться (или нет) в гостинице.» «Сколько я везу денег?» — «Столько?то». — «У меня нет столько». — «Я тебе дам». — «Мама, а почему русские всё время обманывают?» Почему? Ответить коротко: не такие мы люди, — прав был Донской казак. Но я промолчала.
Как объяснять американскому парню, что народился новый человек, который освободился от всякой ответственности, и с одной стороны он ненавидит любую общественную машину, находясь во вражде с ней, а с другой — всегда прячется за неё. Он амбивалентен и не свободен, пропитан всей коллективной моралью и аморалью. Живя там, где мы жили, так привыкаешь к обману государственной машины, к обходным манёврам, к манипуляциям, всё это, как само собой разумеющееся, и ничего не видишь предосудительного, когда, к примеру, даёшь маленькие «чаевые» милиционеру, не выписывающему тебе штраф за нарушение правил езды. «Американцы — законопослушные». — Комментирует русский журналист, и слышится оттенок пренебрежения, и как бы подразумевается, что мы?то лучше, мы — такие вольные казаки. Слово «законопослушные» скомпрометированное, по–английски в этом слове нет такой интонации. Как сопротивляться соблазну усматривать в чужих… чего?нибудь плохое?
«Мама, не плакай», — утешал меня Даничка, когда мы вступили на русскую землю — после столь долгого отсутствия. «Посмотри, — отвлекает он меня — какая красивая таможенница, давай скажем ей, что русские женщины — красавицы!» Из?за слёз я ничего не вижу. Подходим к стойке, не успели открыть рот, как красавица открыла свой: «Что, не видите, что написано, — по одному подходите!» И пошло… и пошло до полной бестолковщины, и отдельного рассказа, как картины, привезённые нами в музей Ахматовой на выставку, красавицами были арестованы. И как придирались наши русские богини, и как хотели взять взятку, и как они её получили, и как сразу стали такими милыми и ласковыми. (Совсем мало девкам платят.) Слёзы уже не мешали мне их видеть. Даничка был уверен, что картины нам вернут только на обратной дороге, и «правил» наших взяточных игр он не мог распознать. Да я и не хотела посвящать его в тайны нашего ленинградского двора...
...Ну, и что ты можешь сказать после двадцати с лишним лет житья в Америке: — Такие же американцы люди как и мы? Такие или не такие?
