Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Анна и Петр Владимирские – годовой тираж 33 000 экземпляров. Авторы романов: «Игра навылет», «Интерьер для убийцы», «Плата за обман» , «Вкус убийства», «Глоток страха», «Шоу на крови» и другие.
отрывок из произведения:
...Провинция – одно из самых убедительных доказательств того, что наша беспокойная нервная цивилизация все-таки состоит не из стран, а из городов. Причем она, цивилизация эта, свирепствует именно в крупных мегаполисах, где голова раскалывается и от работы, и от развлечений. Лихорадочная столичная озабоченность отпускает только после двух глотков лекарства под названием Миргород.
Глоток первый – Николай Васильевич Гоголь. Он встречает всех приезжающих на маленьком вокзальце, сидящий, как и все памятники, в неизбежно-задумчивой позе и зеленый, как крокодил Гена. Почему из всех возможных красок выбрали для Гоголя именно зеленую? Вот еще одна загадка украинской души, как и любой славянской. А может, просто другой краски не нашлось в тот наш приезд в этот маленький уездный городок? Забор рядом с вокзалом красили, немного осталось, вот и на Гоголя потратили. Интересно, сам он придумал бы что-то веселое или ироничное, представь он себя встречающим и провожающим гостей на вокзале?
Николай Васильевич родился неподалеку, в Сорочинцах. Он так описал свою родину и ее природу, юмор ее жителей с их обычаями, поверьями, изустными преданиями и легендами, что кто бы ни описывал эти места теперь, все равно пойдет от Гоголя. Тут есть некая досадная для писателей заданность, предопределенность: попробуй посостязаться с гением! Великие мастера описаний давно разобрали все города и присвоили им свой взгляд. Одессу воспринимаешь через Ильфа и Петрова, Феодосия просматривается сквозь Грина, Киев видишь взглядом Булгакова, Ялту – глазами Чехова; список можно продолжать. Взгляд Гоголя сопровождал нас в Миргороде повсюду, мы пытались стряхнуть этот взгляд со своих глаз, пытались смотреть краями, исподволь – но вот получилось ли? Вряд ли.
Второй глоток лекарства от цивилизации поступает в организм вместе с целебной миргородской водой. Однако о воде – после, сперва нужно устроиться на постой. Мы идем по обязательной проселочной пыли, и эта пыль могла бы показаться невыразимо тоскливой, если бы не сознание, что мы здесь временно. Из-за заборов раздается вначале нерешительный лай, потом все более уверенный – лохматые охранники мгновенно опознают в нас приезжих и «передают» соседям, как эстафету. Лай пологой волной провожает нас до перекрестка и затихает, растворяясь в пасторально-хуторском пейзаже: артезианская колонка в зарослях мальв, местные жители таскают в ведрах воду, разносят ее по домам, расплескивая влагу на свои босые ноги.
Миргород сразу распахивается взгляду, потому что он весь – в ширину. В отличие от вертикалей столицы, где взгляд упирается то в холмы, то в бетонно-стеклянные многоэтажки. Здесь взгляд не упирается, а скользит поверх, фокус не наводится на резкость, а размывается вдали, и сразу как-то расслабляешься.
Одна из улиц растрогала нас своим названием: «имени Восьмого марта», и мы двинулись по ней. Через несколько дворов нашли хозяев, согласных за небольшую плату нас приютить. Это двое миргородчан среднего возраста, Степан и Люба, у них типичный сельский дворик с типичной беленой хаткой и летней кухонькой посреди двора – она и будет нашим временным жилищем. Хозяева тоже типичные: Люба маленькая, дородная, белолицая и улыбчивая, в непременном платочке. Она постоянно в движении, все время хлопочет по хозяйству. Степан худ, нетороплив, морщинист и коричнев.
Освободившись от сумок, мы со Степаном садимся покурить на лавочку у белой стены хатки, рядом с мальвами – такой же приметой Миргорода, как и вода. На все наши вопросы насчет местных магазинов, рынка, нравов и погоды Степан, улыбаясь, отвечает только одним словосочетанием:
– Все будет «от» и «до»!
Наше первое миргородское утро начинается в шесть часов. Под окнами комнаты громко звучит:
– Типу-типу, типу-типу, типу-типу!
– Господи, что это?! – вскакиваем мы спросонок. – Ага! Это хозяйка кормит свой птичий двор.
После кормления цыплят и кур наступает тишина, и мы снова валимся в сон. Спится в Миргороде просто потрясающе. Чистый воздух с первых дней пьянит городские наши организмы, не привыкшие к такой чистоте и благоуханности, сам тебя укладывает вечером и даже днем...