Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Ее муж Рюша — хронический неудачник, сама она — домохозяйка. И тянутся, тянутся в их жизни беспросветные серые будни. Их главная надежда на что-то яркое и необычное — драгоценное украшение в виде ящерицы — фамильная ценность семьи ее супруга.
отрывок из произведения:
...Она поставила чистую тарелку к остальным – верные маленькие союзники, стоящие бок о бок, но готовые умереть поодиночке. Солнечный свет плясал на кафеле – в самом углу расположились два очень неприятных пятнышка; как это она их раньше не заметила. Мимолетно взглянула в окно – контуры веток были чуть размыты, будто обведены мокрой кисточкой, в развилке топорщилось воронье гнездо… …руки уже не те, что раньше.
– Фестал лежал на тумбочке, – сказал Рюша.
Она взяла мочалку и принялась скрести по кафелю. Пятна не исчезали. А если их не свести, от них начнет расползаться черная плесень. Говорят, эта штука разъедает любую гладкую поверхность… все разрастается и разрастается… – А теперь его там нет. – В голосе Рюши ей почудилось скрытое торжество.
– Ну, – сказала она, – погляди на столике.
– Но это и есть столик.
Вытерла руки кухонным полотенцем – тем, что в полосочку, потому что белое вафельное было для посуды, и прошла комнату. Солнечный свет шел за ней, прыгая по линолеуму, как желтый упругий мячик.
– Нашел! – Рюша стоял посреди комнаты, победно сжимая в руке плоскую упаковку. – Представляешь, она была в кармане пиджака! Почему она была в кармане пиджака?
– О господи, Рюша, ну, наверное, ты… – Ты ее туда положила. Еще вчера. Теперь я вспомнил. Я сказал, что меня прихватило вчера на работе, и ты… – Ну, значит, я.
– Ну почему же ты не вспомнила? – с упреком сказал Рюша.
…Действительно, подумала она, почему я ничего не помню.
– Я ведь жаловался уже. – Рюша драматически прижал руку к солнечному сплетению. – У меня уже два дня отрыжка. Панаев мне руку жмет – а я хоть сквозь землю… Сама знаешь, сколько от него зависит.
– Господи, Рюша, я же положила его тебе в карман. Принял бы.
– Вот и призналась. – В голосе Рюши послышалось торжество.
– В чем призналась?
Окно пора вымыть, подумала она. Снаружи все кажется каким-то липким.
– Там была дырка, в кармане. Он чуть не провалился за подкладку.
– Но не провалился же. Дай, я зашью.
– Ты что, издеваешься? Я уже полчаса как должен был выйти… пока искал этот проклятый фестал… Вернулась в кухню, налила из-под крана тепловатой воды в стакан и вынесла в комнату.
– А ты прими сейчас.
– Это из-под крана? – подозрительно спросил Рюша, глядя на воду, в которой клубилась муть.
– Нет, что ты. Это кипяченая.
Рюша на ходу запил таблетку, поставил стакан на подзеркальную полочку в прихожей и теперь топтался там, оглядывая себя в зеркале. Повернувшись боком, он втянул живот и расправил плечи. Репетирует для Панаева, подумала она. Но похож был при этом почему-то на испуганную птицу – даже взгляд, искоса брошенный им на свое отражение, птичий – Ираидин взгляд, все, что он унаследовал. И почему это у него опять шнурки махрятся? Я же совсем недавно покупала!
...Она поставила чистую тарелку к остальным – верные маленькие союзники, стоящие бок о бок, но готовые умереть поодиночке. Солнечный свет плясал на кафеле – в самом углу расположились два очень неприятных пятнышка; как это она их раньше не заметила. Мимолетно взглянула в окно – контуры веток были чуть размыты, будто обведены мокрой кисточкой, в развилке топорщилось воронье гнездо… …руки уже не те, что раньше.
