Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Пристальный интерес к современным характерам, стремление обнаруживать незаурядные душевные богатства, гражданскую доблесть в людях внешне скромных, но отнюдь не ординарных, отличают драматургию Александра Володина, отмеченную светлым юмором и проникнутую неколебимой верой в добро и человечность.
отрывок из произведения:
...Она сидит за своим столиком и, немного стесняясь, рассказывает:
— Наша библиотека ведет свою родословную с тысяча девятьсот двадцать шестого года. Тогда мы находились неподалеку отсюда, в маленькой старой церкви. Впрочем, библиотека — это было только название. Мне дали церковный ключ. Когда я вошла туда впервые, книги были свалены так, что не открыть дверей. Ни каталога, ни формуляров, ничего.
Но я хотела рассказать о наших читателях. Многие ходят к нам в течение долгих лет. Они теряли книжки, вносили штраф, забывали нашу библиотеку, но потом записывались снова. Такие, например, как Евсеева, Гурфинкель, Боровко — это гордость нашей библиотеки. Некоторые из вас, возможно, слышали про Сергея Николаевича Баклажанова, он профессор, крупный ученый, его статьи печатались в «Известиях» (Скромно.) Тоже наш читатель. Когда-то он был для меня просто Сережа Баклажанов.
Как только я открыла библиотеку, первыми пришли, сверкая бежевыми чулками, две молодые нэпманши и взяли Олилера Кервуда и Ги де Мопассана. Вслед за ними явился он.
Входит Баклажанов.
— Можно записаться?
— Почему же нет? Заполните формуляр, только аккуратно.
Баклажанов заполняет формуляр.
— Социальное происхождение — служащий, социальное положение учащийся... Это был первый вузовец в стенах нашей библиотеки. (Поглядывая на Баклажанова.) К вузовцам у меня было двойственное отношение. С одной стороны, я их уважала, но в то же время именно среди них тогда встречались упадничество, моральная распущенность. Надо сознаться, Баклажанов подтвердил мои опасения.
— Лев Гумилевский, «Собачий переулок» есть?
— Нет.
— Пантелеймон Романов есть, «Без черемухи»?
— Этого рассказа у нас нет.
— Сергей Малашкин, «Луна с правой стороны»?
— Тоже нет.
— «Марию Магдалину» тогда я уж не спрашиваю.
— И правильно делаете.
— Что же у вас тогда есть?
— Если вас интересует литература только такого рода, то должна вас разочаровать.
— Какого же это рода?
— Прежде всего — примитивная в художественном отношении.
— Во всяком случае, здесь решаются самые больные вопросы нашей жизни. Все эти вывихи, разложение — почему мы должны об этом молчать? Это критикобоязнь.
— А может быть, вас в этих книгах интересует не критика, а совсем другое? Двусмысленные любовные описания?..
Библиотекарша сказала это просто, мягко, и Баклажанов немного смутился...