Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Средства массовой информации сообщают о похищении жены крупного бизнесмена среди бела дня, в центре города. Но все, кто может что-то рассказать об этом происшествии, делают вид, что преступления не было. Незадолго до этого преступником-одиночкой дерзко ограблены пункты обмена валюты. Позже совершен налет на ювелирный магазин. Покончил с собой известный врач-гинеколог. И за всеми этими преступлениями — тень спецслужб. Странным образом переплелись судьбы жертв и преступников... Следователь Швецова начинаетраскручивать этот запутанный клубок, но свидетели гибнут один за другим. Кто-то очень не хочет, чтобы она узнала правду. Кто-то всесильный; или это только кажется?
отрывок из произведения:
...Стуча по клавишам клавиатуры компьютера, я вспоминала, как взяли разбойника. Он и вправду был выпускником юрфака, красавцем и бонвиваном. Когда я заканчивала факультет, он уже год работал в прокуратуре и там тоже слыл первым парнем на деревне, его громко арестовали за получение взятки в виде ужина в ресторане. Что уж там было на самом деле, я не знаю, но в суде он получил пять лет и отбыл их от звоночка до звоночка. С юридической карьерой было покончено, а самолюбие у Рыбника било через край. Он пропал на восемь лет, похоже было, что где-то воевал, допускаю даже, что в Иностранном легионе,три языка, французский, английский и испанский, он знал блестяще. Потом появился здесь, в Питере, и за полгода совершил пять дерзких ограблений пунктов обмена валюты, забрал в общей сложности около трехсот тысяч долларов. Эти деньги так и не нашли, хотя прочесали мы все на совесть.
Незаурядный ум Рыбника проявился и в том, как он готовил разбойные нападения на валютники. Он выбирал маленькие тихие пункты на окраинах, сразу стрелял в охранника на глазах у кассиров, и те, хоть и знали, что пуля не пробьет стекла перегородки, да и дверь бронированная — в кассу не войти, все равно отдавали ему деньги. Психология: когда у тебя на глазах только что убили человека, нет сил сопротивляться. Рассчитал он все блестяще, но из-за своей педантичности и засыпался. Поймали мы его именно на этом, сделав рутинную работу: во всех пунктах, подвергшихся нападениям, изъяли и проверили данные о лицах, менявших валюту. Было понятно, что преступник наверняка приходил в эти пункты осматриваться, но, чтобы не привлекать к себе внимание, должен был поменять деньги. Оказалось, что во всех компьютерах есть данные о некоем Рыбнике, который за неделю-две до нападения покупал незначительное количество долларов, десять-пятнадцать. Нашли Рыбника, установили за ним наружное наблюдение и взяли с пистолетом в очередном валютнике. Кассирши опознали его по всем эпизодам, пистолет, который был у него в руках при задержании, «пошел» на все убийства, так что за судьбу дела я не волновалась. Не было сомнений в том, что на этот раз Рыбник получит пожизненное.
У меня в ходе следствия контакта с Рыбником не сложилось, уж очень он был отстранен и высокомерен. Показаний он не давал, хотя на отвлеченные темы, без протокола, разговаривал. Но только не о себе и своей жизни. Даже на невзначай устроенные мною провокации не поддавался. Я, к примеру, заведя разговор о каких-то фильмах, вышедших на экраны как раз в период восьмилетнего провала в его биографии, пыталась выяснить, смотрел ли он их, и хоть так рассчитывала узнать, был ли он в России в это время. Но он, почуяв ловушку, тут же замыкался и даже не поддерживал беседу о боевых действиях в горячих точках нашей страны. «Точно из Иностранного легиона», — думала я, разглядывая его непроницаемое лицо. Одна только тема могла встряхнуть его, хотя и на нее он говорить отказывался,это его юридическое образование. Видно было, что ему больно и горько вспоминать о своей юридической карьере, — все-таки он был лучшим студентом и в прокуратуре подавал надежды. Он весь вспыхивал, когда я-в первый раз нечаянно, а потом, конечно, умышленно — упоминала о факультетских преподавателях или о его бывших сослуживцах. А после этого замыкался так, что это осложняло следствие. В остальном же он был абсолютно спокоен, я бы сказала — в его положении неестественно спокоен. Причем спокойствие это было ненаигранным, уж это я чувствовала. За столько лет работы на следствии я научилась определять, действительно человек не волнуется или прикидывается...
...Стуча по клавишам клавиатуры компьютера, я вспоминала, как взяли разбойника. Он и вправду был выпускником юрфака, красавцем и бонвиваном. Когда я заканчивала факультет, он уже год работал в прокуратуре и там тоже слыл первым парнем на деревне, его громко арестовали за получение взятки в виде ужина в ресторане. Что уж там было на самом деле, я не знаю, но в суде он получил пять лет и отбыл их от звоночка до звоночка. С юридической карьерой было покончено, а самолюбие у Рыбника било через край. Он пропал на восемь лет, похоже было, что где-то воевал, допускаю даже, что в Иностранном легионе,три языка, французский, английский и испанский, он знал блестяще. Потом появился здесь, в Питере, и за полгода совершил пять дерзких ограблений пунктов обмена валюты, забрал в общей сложности около трехсот тысяч долларов. Эти деньги так и не нашли, хотя прочесали мы все на совесть.
