Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Федор Александрович Абрамов родился 29 февраля 1920 года в селе Веркола Пинежского района Архангельской области в крестьянской семье. Добровольцем ушел на фронт с 3-го курса филологического факультета Ленинградского университета, воевал в народном ополчении, был тяжело ранен. Из блокадного города был вывезен по Дороге жизни по льду Ладожского озера. Как нестроевик Федор Абрамов был оставлен в тыловых частях, а позже взят в органы контрразведки СМЕРШ, где и прослужил следователем до конца войны. Демобилизовоавшись, он в 1948 году с отличием окончил филфак ЛГУ, впоследствии защитил кандидатскую диссертацию, несколько лет работал в ЛГУ заведующим кафедрой советской литературы. Печататься начал как критик. Дебютный роман — «Братья и сестры» (1958). Этот роман — первая часть трилогии «Пряслины» , за которую писатель в 1975 году был удостоен Государственной премии СССР. Последнее произведение Абрамова, повесть «Поездка в прошлое», была опубликована посмертно в 1989 году.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...Клавдию Ивановичу обидно было до слез. Ведь договаривались же, списывались: нынешним летом собраться под родной отцовской крышей — больше десяти лет не виделись друг с другом. А потом, надо было что-то решать и с самим домом — тетка Груня в каждом письме плакалась: разорили охотники да пастухи ваше строенье, одни стеяы остались, да и тех скоро не будет.
У Клавдия Ивановича было отходчивое сердце, и сам он быстро справился с собой. Ну не приедут и не приедут — что поделаешь? Чего не бывает в жизни? Но жена... Как все это объяснить, втолковать жене?
Полина последние три месяца, можно сказать, только тем и занималась, что шила платья да всякие там женские штуковины — не хотелось ударить лицом в грязь перед столичными. И сколько она денег на это добро изпела, так это страшно и выговорить. И вот на тебе — все зря, Первые минуты за столом сидели, как на похоронах.
Всех — и тетку, и грузную соседку Федотовну, которая приплелась посмотреть на дальних гостей, и, конечно, самого Клавдия Ивановича — всех замораживал мрачный вид Полины.
Оттаяла она немного лишь после того, как пропустили по второму колокольчику...