Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Лейф Лэнгдон несет в себе пробужденную древним ритуалом память и душу великого героя Двайану, и постоянный внутренний поединок Лейфа с Двайану приводит к катастрофическим последствиям для остатков некогда могущественной расы.
отрывок из произведения:
— ...Барабаны не индейские. — Джим сидел у огня, глядя в него. — И когда они звучат, у меня по коже кто-то играет пиццикато ледышками.
— Меня они тоже проняли, эти барабаны! — Я думал, что голос мой звучит ровно, но Джим пристально взглянул на меня; и теперь я отвел взгляд и посмотрел в огонь. — Они напомнили мне кое-что слышанное... а может, и виденное... в Монголии. И пение тоже. Черт возьми, Джим, почему ты на меня так смотришь?
Я бросил палку в костер. И не мог удержаться, чтобы при вспыхнувшем пламени не осмотреть окружающие тени. Потом прямо взглянул в глаза Джиму.
— Плохое было место, Лейф? — негромко спросил он.
Я ничего не ответил. Джим встал и направился к нашим мешкам. Он вернулся с водой и залил костер. Потом набросал земли на шипящие угли. Если он и заметил, как я сморщился, когда тени сомкнулись вокруг нас, то не показал этого.
— Ветер с севера, — сказал он. — Значит, и звуки оттуда. И то, что производит эти звуки, там. И вот — куда же мы направимся завтра?
— На север, — сказал я.
При этом горло у меня пересохло.
Джим рассмеялся. Он опустился на одеяло и закутался в него. Я прислонился к стволу ели и сидел, глядя на север.
— Предки шумливы, Лейф. Думаю, обещают нам неприятности — если мы пойдем на север... «Плохое лекарство! — говорят предки. — Плохое лекарство для тебя, Тсантаву! Ты направляешься в Усунхию, в Землю Тьмы, Тсантаву!.. В Тсусгинай, землю призраков! Берегись! Не ходи на север, Тсантаву!» — Ложись спать, преследуемый кошмарами краснокожий!
— Ладно, мое дело предупредить. Я слышал голоса предков, пророчествующих войну; а эти говорят о чем-то похуже, чем война, Лейф.
— Черт побери, заткнешься ты или нет?
Смешок из темноты, затем молчание.
Я снова прислонился к стволу дерева. Звуки, вернее, те печальные воспоминания, которые они возродили, потрясли меня больше, чем я склонен был признать, даже самому себе. Вещь, которую я свыше двух лет носил в кожаном мешочке на конце цепочки, подвешенной на шею, казалось, шевельнулась, стала холодной. Интересно, о многом ли догадался Джим из того, что я хотел бы скрыть...
Зачем он загасил огонь? Понял, что я боюсь? И захотел, чтобы я встретил страх лицом к лицу и победил его?.. Или подействовал индейский инстинкт — опасность лучше встречать в темноте?.. По его собственному признанию, звуки подействовали ему на нервы, как и мне...
Я испугался! Конечно, от страха взмокли ладони, пересохло в горле и сердце забилось в груди, как барабан.
Как барабан... да!
Но... не как те барабаны, звуки которых принес нам северный ветер... Те, другие, напоминали ритм ног мужчин и женщин, юношей и девушек, детей, бегущих все быстрее по пустому миру, чтобы нырнуть... в ничто... раствориться в пустоте... исчезать, падая... растворяясь... ничто съедало их...
Как проклятый барабанный бой, который я слышал в тайном храме гобийского оазиса два года назад!
Ни тогда, ни теперь это был не просто страх. Конечно, по правде говоря, и страх, но смешанный с негодованием... с сопротивлением жизни ее отрицанию... вздымающийся, ревущий, жизненный гнев... яростная борьба тонущего с душащей его водой, гнев свечи против нависшего над ней огнетушителя...
Боже! Неужели все так безнадежно? Если то, что я подозреваю, правда, думать так с самого начала — значит обречь себя на поражение.
Со мной Джим. Как сохранить его, удержать в стороне?..