Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В юности ученица великих философов — Хайдеггера, Гуссерля, Ясперса, потом полунищая беженка-еврейка из Германии, Ханна Арендт стала в США одним из корифеев местной, а потом мировой науки. Она — профессор университетов Беркли и Принстона, лауреат премии Национального Института искусств и литературы (высшей награды в США в области гуманитарных наук), лауреат премии Эмерсона-Торо, лауреат премии Соннинга — высшей награды за вклад в Западную цивилизацию. Посвященные ей работы пестрят такими определениями: «ключевой политический мыслитель нашего времени», «центральный политический мыслитель середины XX века», «женщина, высоко уважаемая интеллектуальным истеблишментом»...
В книге известного израильского литератора и журналиста М. Хейфеца изложены основные идеи фундаментального труда Ханны Арендт «Истоки тоталитаризма». Философ посвятила его оригинальному решению основных проблем антисемитизма, империализма, тоталитарных систем XX века — в Германии и СССР.
отрывок из произведения:
...Антисемитизм – необязательная принадлежность тоталитарной модели (в советской революции — евреи, напротив, приняли активное участие в роли «строителей коммунизма».) И даже когда сами они становились жертвой «тоталитарного прогресса», то антиеврейские репрессии вершились Сталиным и его командой стыдливо, без озвученных деклараций, – «под ковром». Зато в цивилизованной Западной Европе антисемитизм составил ядро тоталитарной идеологии.
Почему? Почему мелкая в мировой истории проблема сделалась мотором Всемирного Зла в цивилизованной части нашей ойкумены?
…Возьмите расхожее объяснение в нацистской версии. Мол, члены НСДАП были германскими националистами, болели за свой народ, а евреи в Германии (как и в остальном мире) вмешивались паразитами в жизнь коренной нации, в германское хозяйство, культуру, политику, растлевали национальный творческий гений чуждым ядовитым влиянием. Нацисты, как положено природному белку в организме, отторгали инородный фермент – дабы свой народ не погиб. Вот и пришлось биться с еврейством насмерть.
Ханна Арендт не отрицает искренности чувств у членов НСДАП. Но их объяснение испепеляющей враждебности к еврейскому «врагу» отвергается ею с порога. Ибо нацисты, по Арендт, вовсе не были германскими националистами. (Как и коммунисты не были русскими националистами…) Члены НСДАП, по Арендт, — враги национализма, их замыслы с самого начала носили всемирный характер! «Национальная маска» использовалась лишь для «внешнего мира», для низовых последователей Нового учения... Но во внутреннем кругу, среди, так сказать, «посвященных в тайны» партийной идеологии, националистом себя не считал никто!
Национализм виделся идеологам германского Движения жалким провинциализмом, мещанством, пошлостью. Евреи, по мысли Арендт, были выбраны на роль мишени вовсе не вследствие своего опасного влияния на местное общество, культуру и пр., но, напротив, – к XX веку исчезло былое влияние еврейской общины на европейские государства (в том числе на германское) и на любое общество. Нацисты обрушились на слабых, на обессиленных оппонентов, хотя лживо объявили «городу и миру», якобы сражаются с «великим и ужасным волшебником Гудвином»...
Ханна Арендт с симпатией напоминает «великое открытие Токвиля» (французского социолога XIX века): простолюдины во Франции возненавидели аристократов вовсе не тогда, когда те эксплуатировали массы! Ненависть к дворянам выявила себя гораздо позже, уже после переворота 1789 года, когда аристократия утеряла власть. Эксплуатация сама по себе не послужила причиной возмущения! Только потеряв властные права, аристократы стали казаться народу паразитами, не имеющими прав на свое имущество тоже. Ибо власть есть важнейшая функция в обществе, народ инстинктивно сознает это и соглашается в обмен на исполнение столь важной для всей нации роли мириться с богатством, с гнетом и привилегиями правящих слоев. Но когда дворяне выронили руль правления, никто не хотел терпеть их богатство тоже… «Капитал, который никого не эксплуатирует, означает отсутствие у обладателя даже того минимума отношений, что возникают между эксплуататорами и эксплуатируемыми! Отстраненность от политики означает в глазах масс отсутствие даже той минимальной заботы, что свойственна любому угнетателю в его отношениях с угнетенным»! – мимоходом заметила Арендт («Истоки тоталитаризма», М., ЦентрКом, стр. 37).
Да, она согласна: еврейство немало влияло на судьбы обществ в Западной Европе, но потому-то в прежние века этих иноверцев, «богоубийц» etc., христианское религиозное сообщество, конечно, дискриминировало, но тотально – не преследовало! Всем была ясна полезная роль, которую данный элемент исполнял в Европе. В XX-м же веке, хотя отдельные евреи нередко оказывались на крупных государственных постах (или в узловых точках бизнеса), сей факт смотрелся в обществе как частное занятие отдельных людей, не имевшее к еврейской общине прямого отношения. И вот, против бессильной и политически неопытной национальной общины, оказалось возможным и полезным разжечь убийственную ярость масс!
…Существует и противоположное — еврейское — объяснение политического антисемитизма. Евреи, мол, не в чем не были виновны, а пали жертвой традиционных преследований (скажем, любых иноверцев – христианами). Всегда и повсюду не любят чужаков, евреи считались «козлами отпущения», на них всегда возлагали вину за катастрофы коренных жителей – за чуму («черную смерть»), гражданскую войну, экономический кризис, революцию… В еврейской версии этот народ вечно, а не только в XX веке занимал в Европе нишу «преступника без преступления» (меткое выражение одного советского «лишенца», оно было выловлено Арендт в каких-то документах). Поскольку «преступник без преступления» является неотъемлемым признаком тоталитарных режимов, что нацистского, что советского, нацисты и выбрали себе в жертву — евреев. Они использовали древнюю психологическую традицию, но на новом витке истории.
Ханна Арендт не согласна с еврейской трактовкой событий тоже. Невиновных групп, говорит она, в истории не существует. Каждое историческое событие возникает как равнодействующая в поведении десятков заинтересованных коллективов, в любом событии историк-профессионал всегда видит долю вины любого соучастника: «Историю творят многие группы, и какая-то одна выделяется нами лишь в силу тех или иных причин» (ibid, стр. 38). «Козел отпущения» — как правило не невинная жертва, а группа среди других групп, вовлеченных в то или иное деяние мира сего. «И такая группа не перестает нести свою долю ответственности только потому, что оказалась жертвой несправедливости и жестокости мира», — замечает наша философ...
...Антисемитизм – необязательная принадлежность тоталитарной модели (в советской революции — евреи, напротив, приняли активное участие в роли «строителей коммунизма».) И даже когда сами они становились жертвой «тоталитарного прогресса», то антиеврейские репрессии вершились Сталиным и его командой стыдливо, без озвученных деклараций, – «под ковром». Зато в цивилизованной Западной Европе антисемитизм составил ядро тоталитарной идеологии.
