Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
ЭЙДЕЛЬМАН, Натан Яковлевич (р. 18.V.1930, Москва — 1989) — рус. сов. историк, писатель. Сын журналиста Я. Н. Эйдельмана. Окончил историч. ф-т МГУ (1952). Печатается с 1960. Первая книга — «Путешествие в страну летописей» (1965). Современной антропологии посвящена книга «Ищу предка» (1967). Научно-литературные интересы Н.Эйдельмана связаны главным образом с общественным и культурным движением России 18-19 вв., с именами декабристов, А. С. Пушкиным, А. И. Герценом, вольной рус. печатью: книги «Герценовский „Колокол«» (1963), «Тайные корреспонденты „Полярной звезды»» (1966), «Лунин» (1970), «Герцен против самодержавия» (1973). Научно-художественной прозе Н.Эйдельмана свойственно внимание к нравственным проблемам, достоверность, основанная на строгой документальности, стремление проследить диалектику исторических связей, живость и выразительность изложения, вводящего читателя в лабораторию научных поисков. В своих работах Н.Эйдельман привлекает новые, преимущественно архивные, материалы.
отрывок из произведения:
...8 сентября 1826 года Пушкин, как известно, был доставлен прямо из Михайловского в Москву для беседы с царем Николаем I. Беседа, очень сложная и противоречивая, закончилась формальным « прощением поэта»; в начале ноября 1826 года Пушкин отправляется из Москвы в Михайловское за своими оставленными в спешке вещами, прежде всего — рукописями, а также пишет по поручению царя записку «О народном воспитании», ясно понимая, что это задание является своего рода «испытанием лояльности». 15 ноября 1826 года — этой датой поэт сопроводил беловой текст завершенной записки.
Совпало так, что именно в этот день, 15 ноября, из Москвы «к Александру Сергеевичу Пушкину в Опочки» отправил письмо Михаил Петрович Погодин, историк и публицист, один из новых московских приятелей и доброжелателей поэта. Пушкин, уезжая из Москвы, знал, что Погодин с группой единомышленников добивается разрешения на выпуск нового журнала «Московский вестник»; поэт обещал свое сотрудничество и даже оставил Погодину отрывок из «Бориса Годунова».
Письмо Погодина, посвященное именно этим издательским проблемам, было по своему содержанию совершенно легальным, невинным, и тем не менее с этого документа начинается довольно серьезное дело III Отделения «О Михаиле Погодине, получившем дозволение издавать журнал под названием «Московский вестник»» [3].
К этому «делу», хранящемуся ныне в Пушкинском Доме, исследователи, естественно, обращались: ведь фрагмент письма Погодина от 15 ноября 1826 года печатается в собраниях пушкинской переписки именно по жандармской копии, открывающей «дело». Однако, возможно, заглавие секретного документа, относящееся исключительно к Погодину, не вызывало особого любопытства, и весьма интересные тексты, следовавшие за копией перехваченного письма, остались почти вне поля зрения специалистов [4].
Между тем в это секретное «дело» стоит вникнуть. Итак, письмо, адресованное Пушкину из Москвы, нагло перлюстрируется (и это через несколько недель после царского «прощения»).
Вот что из погодинского письма было скопировано и передано на рассмотрение «высшему начальству»:
«Позволение издавать журнал получено. Подписка открыта. Отрывок из Годунова отправлен в с.петербургскую цензуру; но его, может быть, не пропустят (два года тому назад запрещено было помещать отрывки из пиес в журналах), а первый № непременно должен осветить вами: пришлите чтонибудь поскорее на такой случай. Еще — журналист ожидает обещанной инструкции» [5]. Письмо вызвало преувеличенный испуг власти, усмотревшей в тексте Погодина скрытую конспирацию (вероятно, гипнотизировали обороты — «не пропустят», «запрещено», «ожидает инструкции», имевшие у Погодина чисто деловой характер). Повторялась история полугодовой давности, когда в марте — апреле 1826 года было так же перехвачено и фантастически истолковано одно из писем Пушкина к Плетневу [6]; во всяком случае, в тексте Погодина скопированные строки, начиная от слов «не пропустят», подчеркнуты начальственным карандашом; очевидно, это — сам Бенкендорф, потому что копия сопровождается трудночитаемой карандашной пометой: «Для Г<осударя?>. Ген. —ад. Бенкендорф» [7]. Но копия письма — только первый лист «дела». Перлюстрация сопровождается интересным мнением анонимного «консультанта» по поводу перехваченного текста. Реакция высшего начальства, как увидим, свидетельствует о полном единомыслии с анонимом. Записка «консультанта» озаглавлена: «Об издателе журнала «Московский вестник» Михаиле Погодине». Далее следует прелюбопытный текст:
«В мнении моем о цензуре вообще я полагал, что издатель журнала должен быть непременно человек опытный, надежный, известный или самому государю, или его доверенным особам, потому что при самом строгом надзоре, при самой строгой цензуре он найдет средство действовать на общее мнение, представляя происшествия и случаи без своих даже рассуждений, в таком виде, что ясною будет та сторона, какую он захочет представить таковою, или, умалчивая о делах и происшествиях, могущих возбудить приятные впечатления, убедить в пользе настоящего порядка вещей. Молчать никто не запретит, а при случае и это важно. Кроме того, рой юношества всегда вьется вокруг журналистов, которые по нужде вступают со многими в связи и дружеские сношения. История Булгарина и Греча может послужить примером. Заговорщики всасывались, так сказать, в них, чтобы перелить в них свой образ мыслей, делая им различные угождения, и, видя совершенную невозможность поколебать их правила, даже угрожали и старались вредить в общем мнении, провозглашая шпионом и бог знает чем. Некоторые из заговорщиков, молодые люди, свыклись вместе, продолжали дружескую связь, но масса их всегда оказывалась неприязненною...»
...8 сентября 1826 года Пушкин, как известно, был доставлен прямо из Михайловского в Москву для беседы с царем Николаем I. Беседа, очень сложная и противоречивая, закончилась формальным « прощением поэта»; в начале ноября 1826 года Пушкин отправляется из Москвы в Михайловское за своими оставленными в спешке вещами, прежде всего — рукописями, а также пишет по поручению царя записку «О народном воспитании», ясно понимая, что это задание является своего рода «испытанием лояльности». 15 ноября 1826 года — этой датой поэт сопроводил беловой текст завершенной записки.
