Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Д.Н.Мамин-Сибиряк (1852 — 1912 гг.), — выдающийся писатель, «уралец», глубокий знаток «областной» жизни, предвосхитивший современную отечественную беллетристику, посвященную «малой родине».
Мамин-Сибиряк — подлинно народный писатель. В своих произведениях он проникновенно отразил дух русского народа, его вековую судьбу, национальные особенности — мощь, размах, трудолюбие, любовь к жизни, жизнерадостность.
отрывок из произведения:
...Михеич усердно чистил бронзовые скобки тяжелой дубовой двери Крутоярского торгового банка и рассуждал вслух:
— Павел-то Митрич придет, так все узорит... Он, брат, на два аршина под землей видит! Каждое пятнышко... только взглянул, и готово. Хе-хе... Орелко!..
На городской каланче пробило девять, а банк открывался только в десять. Значит, оставался еще целый час, и Михеич «наводил чистоту». Двухэтажное каменное здание банка стояло на высоком берегу большеводной реки Крутояра, и с подъезда открывался великолепный вид и на реку, и на пароходные пристани внизу, и на обывательскую стройку, ломаной линией спускавшуюся по откосу к пристаням. Устав тереть суконкой, Михеич делал передышку и некоторое время любовался рекой. Давно ли тут вон пустой берег был, — так, барки приставали да плоты, — а теперь и пароходные пристани, и каменные товарные склады, и мелкие лавчонки с разной дрянью. И не узнаешь Крутоярска... Людей тоже умножилось. А какие дома везде понастроены! Супротив прежнего-то дворцы дворцами. Да, в гору пошел Крутоярск. Взять хоть банк: прежде-то в тряпочке деньги старики держали, а то и прямо в землю закапывали, — нынче, шалишь, все узнали вкус, как с деньгами обращаться.
— И народ особенный пошел... — думал вслух Михеич, опять принимаясь за свою суконку. — Все на тонком обороте. Всякий норовит живым мясом вырвать из тебя... А не зевай! Не будь дураком... Нет, брат, не прежнее время, чтобы разиня рот сидеть. Умный-то человек горошком катится...
К подъезду банка тихо подъехал старинный тяжелый экипаж, из которого не торопясь вышел седой, степенный старик. Михеич вытянулся в струнку и отрапортовал:
— Раненько изволили пожаловать, Савелий Федорович... Еще половина десятого, а наш банк начинает в десять. У нас порядок — первое дело...
— Знаю, знаю... Ничего, подожду. Время терпит... — Старик с трудом поднялся на крыльцо, остановился, вытер лицо красным бумажным платком и сказал кучеру, чтобы ехал домой.
— Жарко, Савелий Федорович... — залебезил Михеич. — То-то хлеба теперь наливаются после дождей. Да вы пожалуйте наверх, Савелии Федорович. Там попрохладней будет...
— Ничего, я и здесь посижу...
После некоторого раздумья старик спросил каким-то подавленным голосом:
— А Павел Митрич сегодня будет?
— Должны быть-с...
— Так, так... Вот я два раза был и не могу дождаться.
— У них делов весьма даже много. Везде не поспеют — и в суде, и в банке.
— И ведь я тоже по делу, Михеич. В третий раз приехал...
— Уж это что говорить, Савелий Федорович. Конечно, не зря пойдете и себя будете тревожить... Да вы пожалуйте ко мне в каморку, чем тут на крылечке торчать. Еще увидят и скажут: вот Савелий Федорыч в банк приехал. Известно, зачем к нам купцы-то наезжают. Мораль пойдет. А касаемо моей каморки не сумлевайтесь — самые первые купцы сиживали. И так же, вот как вы сейчас, Пал Митрича дожидали... Тихон Сергееич, Афанасий Ефимыч — первеющие люди, а не брезговали.
— И Тихон Сергеич? — с тяжелым вздохом повторил старик и покорно поплелся за Михеичем в его швейцарскую.
Швейцарская, как все в банке, была устроена «на чистоту» — светлая, высокая комната, выходившая одним окном на реку. Михеич хотя и жил бобылем, но содержал все в порядке. А вдруг Пал Митрич заглянет? Ведь у него никто не был на уме... Савелий Федорович перекрестился на образок и тяжело опустился на поданный Михеичем стул. Да, привел Бог и в швейцарской посидеть...