Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В этой повести школьник Макар Синицин спас от лап своего кота пришельца из космоса, который в благодарность стал исполнять его желания.
отрывок из произведения:
...Макар Синицын сидел на подоконнике, слушая звуки, которые нагоняли на него тоску: тихо гудел белоснежный новенький холодильник, тикал будильник, за окном посвистывал ветер. Потом раздался щелчок, и гудение смолкло.
Синицын смотрел в окно. Солнце садилось, от голых деревьев и домов протянулись длинные тени, вдали под сопками сгустилась тьма. Ветер гнал по тротуару желтые, красные, бурые листья. По двору носился в одиночестве второклассник Гоша Шурубура. Вот он заметил Синицына, подъехал поближе и остановился, не слезая с велосипеда. Задрал голову кверху.
— Когда планер сделаешь? — заорал он. — Обещалкин!
Макар сделал вид, что не слышит, и стал гладить сидевшего рядом с ним толстого полосатого кота Обормота. Тот заурчал от удовольствия и повалился набок.
Шурубура укатил, не дождавшись ответа.
Дом стоял на высокой Казачьей горе, и отсюда открывался прекрасный вид на весь Хабаровск. То есть не совсем на весь, потому что город тянулся вдоль великого Амура на десятки километров, но Макару всегда казалось, что он видит весь Хабаровск. Вдоль по улице Калинина стояли многоэтажные дома, справа виднелся Амурский бульвар, за бетонной набережной раскинулась безбрежная водная гладь в золотой чешуе волн. Сегодня эта чешуя отливала холодным блеском — чувствовалось дыхание осени, уже окрасившей далекие сопки в багряный и желтый цвет. Обезлюдел песчаный пляж, на который любил бегать Макар, и даже палубы величественного белоснежного лайнера «Семен Дежнев», резавшего острым носом небольшие волны, были пустынны — они не пестрели, как летом, нарядными одеждами отдыхающих пассажиров.
Но Макар видел Амур и другим — вздыбившимся, грозным. Вздымались пенные гребешки волн, которые с грохотом обрушивались на берег, в воздух взлетали брызги и водяная пыль, и небольшой буксирчик или грузовой теплоход, ныряя среди серых валов, торопились укрыться в спасительном затоне выше по течению. Выл ураганный ветер в ажурных стрелах высоченных кранов, намертво закрепленных на своих рельсах внизу, в грузовом порту, и казалось, что многоэтажный дом вот-вот стронется с места и поплывет вперед, навстречу урагану. Тогда Макар садился на подоконник и во все горло распевал, глядя на бушующую реку:
Шуми, Амур, шуми, наш батюшка,
Иэ-эх, таежная, безбрежная река!
Обормот с перепугу прятался под тахту, а Макар смеялся и представлял себя капитаном на мостике большого теплохода. Вот подносит он ко рту рупор и громовым голосом отдает команды: «Свистать всех наверх! Полный вперед!» Сейчас, с наступлением осени, такие бури налетали все чаще — Амур словно сердился и бушевал перед зимой, когда его непокорные волны надолго успокоятся под толстой ледовой броней.
...В холодильнике опять щелкнуло и загудело. Синицыну вдруг показалось, что где-то там, внутри, сидит маленький-маленький человечек, одетый в теплую шубку, собачьи унты и меховую шапку с длинными ушами. Вся одежда точь-в-точь как у папы Макара, известного полярника. Сидит человечек, а перед ним рубильник наподобие того, что в подвале. Повыше рубильника термометр. Человечек смотрит на него и, как только столбик опустится ниже красной черты, выключает рубильник. А потом, когда столбик перерастет красную черточку, снова включает. И так без конца...
А что он ест? Конечно же, то, что лежит в холодильнике. Колбаски, сыра поест, лимонаду попьет или молочка. Ему бы чайку горячего — стужа все-таки там, внутри... Вон папа рассказывал: так намерзнешься на Севере, что только чай и спасает — пьют его без конца.
Из-под холодильника осторожно высунулась острая белая мордочка. Тревожно зашевелились лучики блестящих усов. И вот показался маленький белый мышонок. Синицын удивился: откуда он взялся? В школьном живом уголке он видел белых мышей, но никогда не слышал, чтобы они водились в квартирах.
Но тут он удивился еще больше: в последнем луче заходящего солнца глазки, усики и хвостик мышонка ярко сверкнули...
...Макар Синицын сидел на подоконнике, слушая звуки, которые нагоняли на него тоску: тихо гудел белоснежный новенький холодильник, тикал будильник, за окном посвистывал ветер. Потом раздался щелчок, и гудение смолкло.
