Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Роджер Желязны (1937-1995) — легенда и гений мировой фантастики и фэнтези. Лауреат множества престижных премий и наград жанра. Мир его книг — диковинный мир, где рядом с величайшими достижениями технократической цивилизации соседствует средневековое волшебство. Удивительный мир грез и переплетающихся реальностей заставляет читателя не только следить за динамикой сюжета и приключениями главных героев, но и задумываться над вечными вопросами борьбы Добра и Зла, и смыслом существования Вселенной.
отрывок из произведения:
...Они танцевали:
— на Балу Столетия, на Балу Тысячелетия, на Балу Балов, — в своей и во всеобщей реальности, — и он желал сокрушить ее, разорвать на части...
Мур не видел павильона, через который они двигались в танце, не смотрел на скользящие вокруг сотни безликих теней. Он не обращал внимания на цветные светящиеся шары, плывущие на высоте в качестве почетного эскорта.
Он замечал присутствие этих вещей, — но не было нужды и заботы вдыхать дикий аромат вечнозеленого рождественского символа, что медленно вращался в центре на разукрашенном пьедестале, роняя пожаробезопасные иголки и блестки традиций шесть дней спустя после ритуала.
Все эти вещи были просчитаны и отставлены, вобраны внутрь и разложены по полочкам...
Оставалось несколько минут до наступления Двухтысячного.
Леота (урожденная Лилит1) трепетала в изгибе его руки, как послушная стрела, пока он размышлял — переломить ее или послать в полет (он только не знал куда), чтобы сломить ее волю, чтобы изгнать самадхи (или близорукость, или что там еще) из ее серо-зеленых глаз. Время от времени, раз за разом, она наклонялась к нему и что-то шептала по-французски — на языке, которого он еще не знал. Он танцевал неумело, но она безупречно угадывала его движения, и он почти ощущал, как она читает мысли в его голове.
Было хуже всего, когда она склонялась к его уху и ее дыхание касалось шеи, обволакивало и прокрадывалось под пиджак, как невидимая инфекция. Тогда он бормотал — «C'est vrai»2, или «Дьявол!», или то и другое сразу, его руки стремились смять ее невинную белизну (оттененную чернотой кружев), и она снова превращалась в стрелу. Но она с ним танцевала — а это, бесспорно, был шаг вперед в сравнении с его прошлым годом /ее вчерашним днем...