Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Эта уникальная в своем роде книга — история жизни короля Англии Генриха VIII, рассказанная из первых уст.
1509 год. После смерти отца молодой Генрих занимает английский престол. Его правление продолжается 38 лет — целая эпоха в жизни страны. И все эти годы Генрих ведет тайный дневник, в котором подробно описывает свои мысли и чувства. Король, прославившийся в истории как жестокий тиран и самодур, погубивший немало душ, на страницах дневника предстает неуверенным в себе, сомневающимся человеком. На протяжении всей жизни он безуспешно ищет ту единственную женщину, которая могла бы стать не только его королевой, но и его настоящей любовью и верным другом. Однако ни с одной из своих шести жен он не способен обрести счастье… Впервые на русском языке!
Впервые на русском языке!
отрывок из произведения:
...Вчера один болван поинтересовался, какое первое событие детства сохранилось в моей памяти, явно ожидая, что я радостно предамся сентиментальным детским воспоминаниям, коими положено наслаждаться чудаковатым старикам. Он страшно удивился, когда я приказал ему убираться вон.
Но его любопытство все-таки причинило известный ущерб: ведь мне не удалось с такой же легкостью отделаться от собственных дум. Перед моим мысленным взором пронеслись картины детства, но какую из них я мог бы назвать самым ранним впечатлением? Так или иначе, никто не назвал бы его приятным. Уж в этом я уверен.
Должно быть, я помню себя лет с шести… Нет, моя сестра Мария родилась, когда мне исполнилось пять. Точно. А годом раньше умерла другая моя сестра, Елизавета, и это ужасно поразило меня. Значит, мне было три года?.. Наверное. Да. Именно тогда меня удостоили восторженных поздравлений… И в то самое время мне запали в душу слова «всего лишь второй сын».
Стоял чудный летний денек — жаркий и тихий. Я собирался отправиться с отцом в Вестминстерский дворец на церемонию пожалования титулов и званий. Король долго репетировал со мной весь ритуал, пока я не запомнил его назубок: поклоны, падения ниц перед владыкой Англии и проходы по залу. Мне пришлось пройти ритуальную науку, поскольку предстояло присутствовать на королевской аудиенции.
— Никогда не поворачивайтесь спиной к королю, — пояснил батюшка.
— Несмотря на то, что вы мой отец?
— Несмотря ни на что, — серьезно ответил он. — Ведь я еще и ваш король. Сегодня я произведу вас в рыцари ордена Бани. Перед посвящением вас оденут как отшельника. А потом вы вновь войдете в зал в ритуальном облачении и получите титул герцога Йорка. — Он рассмеялся сухим тихим смехом, похожим на шорох листьев, влекомых ветром по булыжникам мощеного двора. — Тогда они утихомирятся, осознав, что Тюдоры объединились с Йорками! Единственный настоящий герцог Йоркский будет моим сыном. Пусть все увидят это! — Вдруг он понизил голос и мягко произнес: — Вам придется достойно пройти перед всеми пэрами нашего королевства. У вас нет права на ошибку, нельзя показать страх перед ними.
Я глянул в его холодные, серые, как ноябрьское небо, глаза.
— Я не боюсь их, — сказал я, зная, что говорю правду.
Толпы горожан высыпали на улицы посмотреть, как мы проезжаем по Чипсайду к Вестминстеру. У меня была собственная лошадка — белый пони, и я ехал на нем следом за отцом. Его гнедого украшал ковровый чепрак. Даже верхом я почти не возвышался над рядами зевак, выстроившихся вдоль дороги. Я отчетливо видел их лица, запомнил их выражения. Народ радостно встречал наше появление, призывая небеса благословить нас.
Меня порадовала королевская церемония. Дети обычно скучают на официальных торжествах, но я наслаждался. (И любовь к ним я не утратил никогда. Неужели она зародилась именно в тот день?) Мне нравилось, что все глаза в Вестминстер-холле устремлены на меня и я один, без сопровождающих, прохожу по длинному залу, видя вдалеке фигуру отца...