Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Роберт Ирвин Говард родился в городе Пестер, штат Техас. Семья часто переезжала с места на место, пока не обосновалась в 1919 году в Кросс Плэйнс. Еще во время учебы в школе Роберт начал посылать рассказы в разные журналы. Первой его профессиональной публикацией стал рассказ «Копье и клык», напечатанный в «Weird Tales» в 1924 году. После окончания школы Говард работал секретарем в нотариальной конторе, в чернорабочим в геологической партии, репортером в газетах, в аптеке. В конце 1926 года, убедившись, что писательство его не прокормит, окончил бухгалтерские курсы при колледже Ховарда Пэйна в Браунвуде. Там он снова начинает писать — большей частью юмористические рассказы для газеты колледжа, однако несколько рассказов посылает и в журналы. В 1928 году его снова начинают издавать — сначала серию рассказов о Соломоне Кане, затем — о Кулле. С 1930 года Говард становится постоянным автором журналов «Weird Tales», «Oriental Stories» и «Flight Stories». В 1932 году в «weird Tales» публикуются первые рассказы циклов о Бране Мак Морне и Конане. Дела у Говарда идут на лад, он регулярно публикуется. Однако в 1935 году его мать переносит тяжелую операцию, после которой впадает в кому. Говард, не в силах смириться с этим, покончил счеты с жизнью, застрелившись в своем автомобиле. Мать пережила его лишь на несколько часов.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
— ...Я заплачу Вам, — с жаром произнесла она, срывая тунику с грудей цвета слоновой кости. — Разве я не мила? Разве я не вызываю больше желания, чем эти местные девки? Разве я не достойная награда за кровопролитие? Является ли девственница с прекрасной кожей ценой, достаточной за убийство? Убейте этого черного пса Баджудха! Покажите мне как его проклятая голова валяется в залитой кровью пыли! Убейте его! Убейте его! — В агонии своего пыла она ударила сжатыми кулаками один об другой. — И тогда берите меня и делайте со мной что захотите. Я буду Вашей рабыней!
Секунду он молчал и стоял как великан, рожденный для резни и разрушения, перебирая пальцами рукоятку меча.
— Вы говорите так, как будто Вы вольны отдавать себя по своему желанию, — сказал он, — как будто дарение Вашего тела дает власть вертеть королевствами. Почему я должен убивать Баджудха чтобы получить Вас? В этих краях женщины дешевы как бананы, и их желание или нежелание стоит так же мало. Вы слишком дорого оцениваете себя. Если бы я хотел Вас, я бы не стал сражаться с Баджудхом, чтобы получить Вас. Он скорее отдал бы Вас мне, чем стал со мной сражаться.
У Ливии перехватило дыхание. Весь огонь вышел из нее и хижина поплыла у нее перед глазами. Она пошатнулась и упала скомканной кучей на ангареб. Горечь изумления раздавила ее душу, когда ее грубо ткнули лицом в ее полную беспомощность. Человеческий мозг бессознательно цепляется за знакомые ценности и идеи, даже в окружении и условиях чужих и не связанных со средой, в которых эти ценности и идеи приняты. Несмотря на все пережитое, Ливия продолжала предполагать, что согласие женщины — это главное в той игре, которую она предлагала играть. Она была ошеломлена осознанием того, что от нее совсем ничего не зависит. Она не могла двигать мужчинами как пешками в игре; она сама была беспомощной пешкой...