Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Александр Дюма (Alexander Dumas) — французский писатель, автор всемирно известных «Трех мушкетеров» и других романов, живо и несколько вольно рисующих историю Франции.
Родился в Вилье-Коттере, неподалеку от Парижа. В метрике его полное имя было записано как «Александр Дюма Дави де Пайетери». По отцу происходил из дворянского рода — дедом писателя был маркиз Антуан Дави де Пайетери, женившийся на чернокожей рабыне с вест-индского острова Санто-Доминго. Отец Дюма, Тома-Александр Дюма, был генералом наполеоновской армии. В двадцать лет Дюма отправился покорять Париж. Успеха он добился благодаря своей поистине невероятной творческой плодовитости — из-под его пера выходили пьесы, романы, путевые записки, детские повести; он сотрудничал во множестве журналов, для которых еженедельно писал статьи и обзоры. Хотя сегодня популярны прежде всего романы Дюма (трилогия о мушкетерах, «Граф Монте-Кристо», трилогия «о трех Генрихах и одном Шико»), у современников он был популярен в первую очередь как драматург. Полное собрание сочинений Александра Дюма, предпринятое в 1862-1889т годах Мишелем Леви, насчитывает 301 том.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...Я с удивлением взирал на гостя: волосы его намокли под дождем, ботинки, низ панталон, колени были покрыты грязью. Я подошел к нему и увидел у подъезда его кабриолет и слугу. Я терялся в догадках.
Заметив мое удивление, он пояснил:
— Я был на кладбище Пер-Лашез.
— Как? В десять часов утра?
— Я приехал туда в семь… Проклятый маскарад!
Я в толк не мог взять, что было общего между маскарадом и кладбищем. Я решил повременить и, повернувшись спиной к камину, принялся скручивать сигарету с хладнокровием и невозмутимостью, свойственными разве что испанцам.
Когда сигарета достигла требуемого совершенства, я протянул ее Антони; обычно он был весьма чувствителен к такого рода вниманию.
Он поблагодарил меня кивком головы и отвел мою руку.
Я нагнулся, чтобы закурить самому, но Антони остановил меня.
— Прошу вас, Александр, — сказал он, — выслушайте меня.
— Вы уже добрых четверть часа здесь и еще ничего мне не рассказали.
— О, эта такая странная история!
Я выпрямился, положил сигарету на камин и скрестил руки, как человек, примирившийся с неизбежностью: мне и самому стало казаться, что он не в своем уме...
...Я с удивлением взирал на гостя: волосы его намокли под дождем, ботинки, низ панталон, колени были покрыты грязью. Я подошел к нему и увидел у подъезда его кабриолет и слугу. Я терялся в догадках.
