Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Преданный рыцарь Ее Величества Фантастики — так с полным правом можно назвать Георгия Иосифовича Гуревича (1917-1998), человека, отдавшего служению отечественной научной фантастике пятьдесят лет жизни. Пятьдесят лет, за которые он опубликовал двадцать шесть книг, названия самых известных из которых — начиная с дебютной повести 1947 г. «Человек-ракета» — известны всем настоящим ценителям отечественной научной фантастики.
отрывок из произведения:
...Море бушевало всю ночь. Огромные валы один за другим выплывали из темноты.
Они вставали перед нами крутой стеной, и нависшие гребни их заглядывали в шлюпку, как будто хотели пересчитать нас — свою будущую добычу.
Нас было шестеро в шлюпке: кочегар Вилкинс, Джо, три матроса — швед, итальянец и негр — и я, шестой. Мы гребли все время, точнее — гребли они, а я сидел на корме и, качаясь как маятник, вычерпывал воду из лодки, черпал и выливал за борт, черпал и выливал.
Моя рана болела все сильнее, должно быть, потому, что ее разъедала соленая вода. Я промок насквозь. Мой костюм превратился в холодный компресс. Я дрожал мелкой дрожью и тоскливо поглядывал на восток, скоро ли взойдет солнце.
А в затуманенной голове у меня, не переставая, копошилась одна и та же мысль: «Солнце взойдет... А что дальше?» Когда рассвело, мы увидели впереди белую черту берега. Коралловые острова всегда кажутся издалека белыми, а если смотреть на них с самолета, отчетливо заметно, как пенное кольцо прибоя отделяет темно-синий океан от желто-зеленой лагуны.
У входа в лагуну мы попали в водоворот, закружились, захлебнулись соленой пеной. Потом холодный вал поднял шлюпку на могучее плечо и легко стряхнул на берег. Мы оказались на твердой земле — мокрые, оглушенные, исцарапанные, но живые.
И тогда мы увидели, что белое — это не коралловый песок и не прибой.
Островок утопал в... снегу. На свинцовых валах океана качались льдины, и прибой, с размаху бросая их на коралловые рифы, ломал, дробил, крошил, превращал в ледяное месиво. В воздух взлетали фонтаны соленых брызг.
Почти вся лагуна превратилась в каток. В прозрачный зеленоватый лед вмерзли кораллы и ярко раскрашенные рыбы-попугаи. Повсюду валялись замерзшие птицы.
Из снега торчали клешни кокосовых крабов: один из них успел продолбить орех, засунул туда задние ноги, чтобы вытащить мякоть, и так замерз.
Матросы первым долгом разложили костер, и я подсел к огню. Я сел так близко, что искры летели мне в лицо, и угли жгли ноги через подошвы ботинок. Но дрожь не проходила, я все время просил подбросить в костер сучьев.
Складывая возле меня охапки хвороста, негр сказал с жалобным удивлением:
— Кажется, я отморозил себе уши. Как вы думаете — скоро это кончится, мистер Джонсон?
Я не отвечал. Я был занят своими мыслями. А думал я одно и то же: «Снег растает. А дальше что?» Потом к костру подошел Джо и сказал:
— Шлюпка больше не хочет плавать. Она решила работать на кухне в должности решета. Пожалуй, нам придется поселиться здесь всерьез. Мистер Джонсон будет Робинзоном, а мы все — Пятницами.
— А ты, Джо, — попугаем Робинзона, — желчно отозвался итальянец, — тебе лишь бы поболтать!..
Добродушный Джо рассмеялся громче всех.
— По-моему, здесь не так уж плохо, — сказал он. — Свежемороженые фрукты в любом количестве и крабовые консервы в банках из собственной скорлупы. И вдобавок — сколько угодно льда, чтобы приготовлять коктейли.
Я слушал морщась. Шутки Джо мешали мне сосредоточиться. А я должен был решить: что же делать дальше?
Но в это время негр, стоявший в сторонке, крикнул:
— Шлюпку спускают... Надо им показать, где причалить.
Матросы с радостным нетерпением следили, как приближается шлюпка, то подпрыгивая на волнах, то проваливаясь между ними. И только я неотступно думал: «Ну, увезут нас отсюда. А что дальше? Для меня все кончилось на этом острове».
Должно быть, я высказал мысли вслух, и кочегар Вилкинс обратил внимание на мои слова.
— Конечно, мистер Джонсон! — воскликнул он. — Как бы не так! Слишком легко думаете отделаться. Главное — еще впереди. И прежде всего нужно, чтобы вы сами описали всю эту историю. Люди должны знать правду!
Спасибо Вилкинсу, он подсказал мне, что нужно делать дальше. Я обязан сам написать все до последнего слова. Люди должны знать правду — вот что главное.
И тут же, не откладывая ни на минуту, я начал вспоминать самое начало истории — те дни, когда, отчаявшись, я опустил руки и решился продать серый костюм...
...Море бушевало всю ночь. Огромные валы один за другим выплывали из темноты.
