Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Роман «И это все о нем» посвящен комсомольцам семидесятых годов. В центре повествования Евгений Столетов и его товарищи — молодые лесозаготовители, комсомольцы, вступившие в непримиримую борьбу с мастером Гасиловым, обывателем, рвачом, для которого главное в жизни — собственное благополучие.
Сюжет романа построен на расследовании обстоятельств гибели Евгения Столетова.
отрывок из произведения:
...Забив еще один красный флажок, преграждающий Аркадию Заварзину последнюю свободную сторону гона, инспектор уголовного розыска капитан Прохоров вторые сутки создавал у бывшего уголовника уверенность в том, что поверил ему. Прохоров снова повстречался с трактористом Никитой Суворовым и, осторожно разговаривая с замученным мужичонкой, добился, что тот сам поверил, будто на берегу озера Круглого драка была, – пусть смело глядит в глаза Заварзину, пусть при встрече с опасным трактористом не сутулится от страха. Потом капитан уголовного розыска повел себя совсем странно: он потерял интерес к поискам доказательств одновременного пребывания на одной и той же тормозной площадке Заварзина и Столетова. Разговор с кондуктором Акимовым, могущий подтвердить это, он целиком доверил Пилипенко, забывал спрашивать, как идут дела; сам занимался, собственно, пустяками: то посылал Пилипенко за бухгалтерскими книгами, то требовал узнать, от какого жеребца произошел Рогдай, то интересовался, где заказывает мастер Гасилов яловые головки для сапог.
Фамилия Гасилова в речи Прохорова встречалась так же часто, как слово «рыба» в рыбодобывающем тресте, от него только и слышалось: «А что Гасилов? А как Гасилов? А вы скажите, что на это ответил Гасилов?» – и участковый Пилипенко это истолковал в том смысле, что Прохоров хочет вызвать мастера в кабинет, о чем он и сказал капитану. Прохоров в ответ рассмеялся.
– На веревочке?
– Для разговору, товарищ капитан!
– Не морочьте мне голову, вот что, Пилипенко!
И долго хохотал.
Потом озабоченно почесал нос, походил взад вперед по кабинету и сказал:
– Аркадюшка расколется в ту самую секунду, когда я узнаю, что происходило в лесосеке двадцать второго мая. Тут же побежит, болезненный, за блюдечком с голубой каемочкой… Еще немного подумав, Прохоров приказал участковому инспектору прогуляться по Сосновке с тем, чтобы, как он выразился, «наблюдательно наблюдая» за деревней, выяснить, не собирается ли, черт возьми, в конце то концов выбраться из своего добровольного заточения Соня Лунина, которая через несколько дней после смерти Столетова взяла очередной двухмесячный отпуск и не выходила из дому. Двухмесячные отпуска получали все рабочие северных леспромхозов.
– Неплохо также было бы узнать абсо о лют но точно, когда вернется из города парторг Голубинь… Вы понимаете, Пилипенко, абсо лютно точно! Не «кажется, что завтра», и не «говорят, что послезавтра», а точно! Вы читаете «Тысячу и одну ночь»?
– Изучаю, товарищ капитан!
– Тогда приступайте к выполнению задания, товарищ младший лейтенант.
– Есть!
Проводив Пилипенко, капитан Прохоров посмотрел на себя в зеркало над умывальником, зачем то потрогал пальцем нижнюю губу и решительно вышел из кабинета. Он наискосок перешел жаркую и пыльную улицу, расставив ноги, остановился против конторы Сосновского лесопункта и прищурился.
Внешне контора Сосновского лесопункта была огромной, солидной, загнутой на манер буквы «г» и вовсе непохожей на обычные конторы лесопунктов. Это объяснялось тем, что Сосновский лесопункт совсем недавно назывался леспромхозом и оставался бы им по сей день, если бы в эпоху укрепления не попал в «сакраментальный» список. Однако он попал, и в один прекрасный день завхоз бывшего леспромхоза привесил слева от крыльца новую табличку таких же размеров и такую же золотую, как старая, но со словом «лесопункт». Сразу же после этого произошли интересные события и возникли следствия:
а) директор Сосновского леспромхоза Гольцов немедленно переехал со своими отделами и службами в райцентр, выторговав для новой конторы давно опустевшее здание МТС и получив персональный катер для наездов в Сосновку и другие лесопункты;
б) в новый леспромхоз вошли целых три бывших леспромхоза, которые и образовали треугольник гигантских масштабов: от Сосновки до райцентра сто двадцать километров рекой и сто семь – сушей, то есть болотами; от райцентра до Гаевского лесопункта водой и сушей сто семьдесят километров; от райцентра до Угаюльского лесопункта сто километров водой и восемьдесят два – сушей;
в) высшее леспромхозовское начальство, отдаленное теперь от лесосек и эстакад, перешло на междугородную телефонную связь и на радиосвязь;
г) ожидаемого сокращения административно управленческого аппарата в результате гигантомании не произошло, а совсем наоборот, при сохранении института мастерских участков, например, потребовалось назначить на каждый из трех теперешних лесопунктов техноруков, а слияние трех производственно технических и планово экономических отделов, отделов главного механика бывших леспромхозов дало самые могучие в истории отечественных леспромхозов производственно технические и планово экономические отделы, а также отделы главного механика. Правда, директор нового – размерами с Бельгию – Обского леспромхоза Гольцов сделал попытку сократить несколько человек со средним и высшим техническим образованием, но столкнулся с мощными советскими профсоюзами; в результате директора Гольцова вызвали в райком партии и спросили: «А есть возможность устроить в нашем районе на работу сокращенных специалистов со средним и высшим техническим образованием?» – «Нет!» – ответил директор Гольцов, на что ему сказали: «Так что же вы, понимаете ли…» Итак, контора теперешнего Сосновского лесопункта имела ряд больших, казенного вида окон, два из которых были занавешены на всю длину, два – до половины, а шесть остальных занавесок не имели совсем. Очевидно было, что за полностью обзанавешенными окнами сидел академически образованный начальник лесопункта Сухов, за наполовину обзанавешенными – технорук Петухов, за другими – все остальные: парадный и черный входы были покрашены в такой ярко голубой цвет, каким красят нижние половины пароходных труб. Видимо, лесопунктовский завхоз голубую краску достал у знакомого шкипера...
Итак, контора теперешнего Сосновского лесопункта имела ряд больших, казенного вида окон, два из которых были занавешены на всю длину, два – до половины, а шесть остальных занавесок не имели совсем. Очевидно было, что за полностью обзанавешенными окнами сидел академически образованный начальник лесопункта Сухов, за наполовину обзанавешенными – технорук Петухов, за другими – все остальные: парадный и черный входы были покрашены в такой ярко голубой цвет, каким красят нижние половины пароходных труб. Видимо, лесопунктовский завхоз голубую краску достал у знакомого шкипера...
...Забив еще один красный флажок, преграждающий Аркадию Заварзину последнюю свободную сторону гона, инспектор уголовного розыска капитан Прохоров вторые сутки создавал у бывшего уголовника уверенность в том, что поверил ему. Прохоров снова повстречался с трактористом Никитой Суворовым и, осторожно разговаривая с замученным мужичонкой, добился, что тот сам поверил, будто на берегу озера Круглого драка была, – пусть смело глядит в глаза Заварзину, пусть при встрече с опасным трактористом не сутулится от страха. Потом капитан уголовного розыска повел себя совсем странно: он потерял интерес к поискам доказательств одновременного пребывания на одной и той же тормозной площадке Заварзина и Столетова. Разговор с кондуктором Акимовым, могущий подтвердить это, он целиком доверил Пилипенко, забывал спрашивать, как идут дела; сам занимался, собственно, пустяками: то посылал Пилипенко за бухгалтерскими книгами, то требовал узнать, от какого жеребца произошел Рогдай, то интересовался, где заказывает мастер Гасилов яловые головки для сапог.
