Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
...На портретах они величавы и неприступны. Даже если вспорхнет на уста улыбка, она снисходительна и мудра. Даже если таится в глубине глаз некая печаль, ее можно объяснить бременем забот, возложенных на их плечи и непосильных для обычной женщины.
Впрочем, они и не были обычными женщинами. Они были государынями, царицами: самодержицами или женами царей. Их жизнь проходила на виду — и в то же время была тайной. Их судьбы окружены домыслами, сплетнями, наветами, насмешками, порицаниями как современников, так и потомков. Каждый считает себя вправе судить... тем паче спустя столетия. Ведь женщину всегда легко осудить. Еще легче — государыню.
Наверное, с точки зрения досужего обывателя, судить было за что. У каждой из них имелась своя тайна — порою роковая, порою горькая, иногда постыдная, мучительная, пугающая...
Некоторые из них были готовы на все, чтобы послужить своему Отечеству. Некоторые воспринимали корону всего лишь как эффектный головной убор, а парадное платье императрицы — как модный, но не самый удобный наряд. Впрочем, менять этот наряд на другой они не согласились бы ни за что на свете — даже если бы это стоило кому-то жизни.
Их судьбы окружены домыслами, сплетнями, наветами как современников, так и потомков. А какими были эти женщины на самом деле? Доводилось ли им испытать то, что было доступно простым подданным: любить и быть любимыми? Мужья цариц могли заводить фавориток и прилюдно оказывать им знаки внимания... Поэтому только тайно, стыдясь и скрываясь, жены самодержцев давали волю своим чувствам.
Но мы не станем судить ни одну из них. Мы просто посмотрим им вслед с молчаливым сочувствием — и с одобрительной улыбкой. Ибо женщина всегда права. Ну а уж государыня-то...
О счастливой и несчастной любви русских правительниц: княгини Ольги, неистовой сестры Петра Великого Софьи Алексеевны, императрицы Анны Иоанновны и других — читайте в блистательных новеллах Елены Арсеньевой...
отрывок из произведения:
...Оленья голова маячила впереди, дразнила, манила. Чудилось, она плавно перекатывается по волнам. Вот еще совсем немного — и зверь ступит на противоположный берег, стряхнет с крутых боков воду и, бросив на неудачливого преследователя последний безразличный — даже не презрительный, а именно безразличный! — взгляд, скроется в чаще.
Нет, еще есть время. Ах, кабы оказаться неведомой силой прямо посредине реки — еще можно выцелить зверя! Его еще достанет стрела! Улль, покровитель охотников, самый меткий из асов , поможет! Ах, кабы ему лодку сейчас!..
И тут — похоже, Улль все же услышал этот жадный призыв! — из-за поворота реки вывернулась лодка. Стоя на корме, высокий статный гребец орудовал веслом.
И снова ударило в голову Игоря ожидание удачи, опьянило.
— Сюда! Ко мне! — что было силы закричал он, и лодка повернула к нему, ткнулась в песок.
— Куда тебе? — спросил светловолосый румяный юнец, глядя исподлобья.
Не взглянув на перевозчика, молодой князь оттолкнул лодку от берега и вскочил в нее — да так стремительно, что едва не перевернул.
— Вперед! Вперед! — кричал он, перебегая на нос и снова срывая с плеча лук и колчан.
— Пеший оленя гнать по тому берегу будешь? — промолвил перевозчик, медленно отталкиваясь веслом от близкого дна.
— Не твоя печаль! Греби, кому сказано! — огрызнулся Игорь, почуяв насмешку. — Не понимаешь? Я его стрелой достану! Мой будет, мой!
— Не твой он будет, а водяниц, что на дне реки Великой живут! Жертву им решил принести? — Теперь в голосе перевозчика явственно послышалась усмешка, и князь соблаговолил наконец обернуться.
Игорь пригляделся — да так и замер с полуоткрытым ртом: да ведь это не юнец! Девка!...
.jpg)
...Оленья голова маячила впереди, дразнила, манила. Чудилось, она плавно перекатывается по волнам. Вот еще совсем немного — и зверь ступит на противоположный берег, стряхнет с крутых боков воду и, бросив на неудачливого преследователя последний безразличный — даже не презрительный, а именно безразличный! — взгляд, скроется в чаще.
