Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Александр Ольбик — член Союза журналистов и Союза писателей Латвии. Несколько лет работал в крупнейшей русскоязычной газете «Советская молодежь», где заведовал отделом промышленности. Затем — в городском еженедельнике «Юрмала».
Из-под пера А. Ольбика вышло еще несколько художественных и документальных книг: проза о детстве и войне «Дикие пчелы на солнечном берегу» (1991), политический детектив «Агентурное дело» (1993), в котором прослеживается литературная версия событий, связанных со встречей с Б. Ельциным, криминальная повесть «Дуплет» (1993), книга-документ «Крах банка «Балтия» (1995), написанная по следам банкротства крупнейшего в Прибалтике коммерческого банка. В 1997 году, в Москве, в серии «Бестселлер российского книжного рынка», вышли два детектива «Тротиловый террор» и «Промах киллера». Однако сам Ольбик из всего опубликованного особо выделяет книгу, которую он написал вместе с первым помощником президента России Львом Сухановым: «Три года с Ельциным».
отрывок из произведения:
...Им было знобко, одежда не располагала к морозным выходам, а пустые, обкуренные желудки усугубляли ощущение жесточайшей стылости и голода. Один из них, которого звали Борькой, по кличке Тубик, все время поднимал падающий воротник тонкой нейлоновой курточки и тщетно старался подальше в рукава втянуть посиневшие кисти рук. Второй, по имени Саня, тоже озябший до предела мальчуган, сосал окурок, который подобрал на перроне, только что оставшегося позади вокзала.
Подростки убивали время.
Они свернули в темную, без фонарей, улочку, и, пройдя метров тридцать, вошли в калитку. Березовая аллея, ведущая вглубь бывшего пионерлагеря, тоже была обременена инеем и ветки деревьев, извиваясь хрустальными змейками, свисали до самой земли. Впереди светилось единственное окно, рядом с ним темнел прямоугольник двери. Где-то за углом монотонно тарахтел водяной насос и это было единственное, что нарушало тишину.
Они попали в бильярдную — безнадежно выстуженную, с одним маленьким полуторным столом, на зеленом поле которого вразброс застыли шары, разделенные брошенными как попало киями. Кии были добитые, без кожаных нашлепок, и, видимо, многократно укороченные. Но играть можно было. Подростки оживились. Собственно, ради этого они мерзли и прошли полгорода, чтобы немного погонять шары.
На бортике бильярда лежал окатыш мела и Борька, подхватив его, стал деловито обмеливать ударный конец кия и ту часть кисти, по которой должен скользить кий.
— Во что сгоняем? — спросил Санька, словно цыплят, всаживая в деревянный треугольник шары.
— Мне все равно... Давай в американку, под интерес...
— На что? У меня только две сигареты.
— Оставь их себе. Если выиграешь, я тебе завтра покупаю жрачку, а если продуешь... — Тубик аккуратно положил кусочек мела рядом со средней лузой. — А если продуешь, дашь пострелять.
— Надо сначала достать патроны... Кто первым будет разбивать?
— Разбивай, ты же все равно сыграешь своего... Патроны мне обещал один придурок принести. Я ему за них отдам финарь.
Санька стучал по шарам осторожно, расчетливо, Борька же, любитель клопштоссов, делал прямые, резкие удары и шары хлестко залетали в лузы. Он играл лучше своего приятеля.
— А мне что — жалко? Достанешь патроны, стреляй сколько хочешь... А пока убери с борта грабли.
— Что, я тебе мешаю? — Борька продолжал держать руку возле боевой лузы.
— Убери, говорю, лапы! — Санька, изготовившись сделать удар, поднял голову и посмотрел на Тубика.
— Не психуй, — сказал тот, но руку все же отнял и подул на замерзшие пальцы. Его рука напоминала баклажан, неделю как сорванный с грядки.
Однако хорошего удара у Саньки не получилось: шар подскочил и, в припрыжку, стукнувшись о борт, вылетел за пределы стола...
...Им было знобко, одежда не располагала к морозным выходам, а пустые, обкуренные желудки усугубляли ощущение жесточайшей стылости и голода. Один из них, которого звали Борькой, по кличке Тубик, все время поднимал падающий воротник тонкой нейлоновой курточки и тщетно старался подальше в рукава втянуть посиневшие кисти рук. Второй, по имени Саня, тоже озябший до предела мальчуган, сосал окурок, который подобрал на перроне, только что оставшегося позади вокзала.
