Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Романом «Зима тревоги нашей» американский прозаик откликнулся на нарастающую в США и во всем западном мире атмосферу социального и духовно-нравственного неблагополучия. «Везде зрела тревога, зрело недовольство, — писал Стейнбек, — и гнев закипал, искал выхода в действии, чем оно неистовее, тем лучше. Африка, Куба, Южная Америка, Европа, Азия, Ближний Восток — все дрожало от беспокойства, точно скаковая лошадь перед тем, как взять барьер». Постоянным внутренним напряжением отмечено и поведение персонажей романа, жителей небольшого городка в Новой Англии Нью-Бэйтауна, банкиров и бакалейщиков, стареющих светских львиц и домохозяек.
отрывок из произведения:
— ...Пилигримы в тебе заговорили. Нехорошо так.
— Глупости, букашка. Это у тебя по материнской линии. Это во мне заговорили пираты. И казнь есть казнь, знаете ли.
— Никакие они не пираты. Ты сам рассказывал, что твои предки — китоловы и что у них были какие-то документы еще со времен Континентального конгресса.
— На судах, которые они обстреливали, их называли пиратами. А та римская солдатня называла казнь казнью.
— Ну вот, рассердился. Мне больше нравится, когда ты дурачишься.
— Да, я дурачок. Кто этого не знает?
— Вечно ты сбиваешь меня с толку. Тебе есть чем гордиться: пилигримы-колонисты и шкиперы китобойных судов — и всё в одной семье.
— А им есть чем?
— Что? Не понимаю.
— Могут мои знаменитые предки гордиться тем, что произвели на свет какого-то паршивого продавца в паршивой итальянской лавчонке в том самом городе, где они когда-то всем владели?
— Ты не просто продавец. Ты скорее вроде управляющего — ведешь всю бухгалтерию, сам сдаешь выручку в банк, сам все заказываешь.
— Верно. И сам подметаю, сам выношу мусор, пресмыкаюсь перед Марулло, и, будь я вдобавок паршивой кошкой, мне бы полагалось ловить у Марулло мышей.
Она обняла его.
— Давай лучше дурачиться, — сказала она. — Не надо так говорить в Страстную пятницу, это нехорошо. Я тебя очень люблю.
— Н-да, — сказал он через минуту. — Все вы поете одинаково. И не воображай, что это дает тебе право лежать в чем мать родила рядом с женатым мужчиной...