Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Норман Спинрад — американский писатель, чьи произведения с успехом шокировали не одно поколение читателей, причем не только в Соединенных Штатах. Бурный рост фантастики семидесятых сегодня немыслимо представить без этой выдающейся литературной фигуры. Более того, истинные почитатели фантастики видят в Спинраде ниспровергателя канонов и достойного литературного хулигана. Можно сказать, для фантастики и фэнтези он сделал ничуть не меньше, чем Генри Миллер и Теодор Пинчон для зарубежной прозы двадцатого столетия.
отрывок из произведения:
...Легко соскочив с главной дорожки движущейся ленты, Борис Джонсон оказался на неподвижном тротуаре. Застывшая масса нового здания Министерства Опеки возвышалась над ним, отделенная от тротуара широким газоном, который тянулся в обе стороны, насколько хватало взгляда.
Публика (если так только можно было назвать это стадо) уже собралась перед небольшой эстрадой, оборудованной у подножия парадной лестницы Министерства. По подсчетам Джонсона здесь должно было присутствовать от трех до четырех тысяч Опекаемых: мужчин и женщин с невозмутимым и равнодушным видом, которые, очевидно, были специально собраны Охраной.
Безмолвные, неподвижные, они терпеливо ждали. Джонсон отметил, что Опекаемые были сгруппированы на полукруглой площадке довольно скромных размеров, прилегающей к подножию парадной лестницы Министерства.
Вокруг них цепь стражников угрожающего вида бросала яростные взгляды во все стороны. Стражники были похожи на выбритых обезьян, которых нарядили в смокинги. Очевидно, они не испытывали никаких положительных эмоций к парадной униформе, которую были вынуждены надеть сегодня в связи с этим событием.
До сих пор все шло как надо.
Продвигаясь вперед с деланной беспечностью, которая контрастировала с внутренним напряжением, исказившим его грубые, но не лишенные привлекательности черты лица, Джонсон смешался с толпой.
Проходя, он коротко кивнул одному из Стражников — колоссу, выражение лица которого носило отпечаток жестокости и подозрительности ко всему на свете. Джонсон знал, что этот его кивок был более или менее ожидаемый в том смысле, что он носил сейчас серую униформу Службы Обеспечения. Физиономию Стражника на какой-то миг исказила тонкая змеиная улыбочка, на которую Джонсон ответил гримасой такой же искренности. Работая локтями, чтобы пробраться поближе к эстраде, он вдруг понял, почему Опекаемые были собраны на таком ограниченном пространстве: группа телевидения установила свои камеры на тротуаре, проходившем на высоте метров пятнадцати над уровнем поверхности. Оно должно было запечатлеть церемонию сверху, на фоне толпы, создавая иллюзию всенародного воодушевления.
Оставаясь внешне все таким же безразличным, Джонсон внутренне усмехнулся: все это было вполне в стиле Гегемонии — спектакль, предназначенный специально для телекамер, которые передадут речь и изображение Кустова всем куполам Марса, чтобы потом рассеять их посредством волн по всей территории Гегемонии. Все напоказ: парадная униформа голубого цвета, с чернью и золотом, которую Стражники натянули по этому случаю, иллюзия толпы, обнаженные стены Министерства, лишенные окон, создающие естественный фон трибуны и огромное знамя Гегемонии — девять золотых концентрических колец на голубом поле — развевающееся на ветру.
Развевающееся на ветру?
Джонсон едва не рассмеялся. Откуда взяться ветру под экологическим марсианским куполом? Ведь каждая молекула воздуха создавалась искусственно и с помощью компьютера посылалась туда, где она была больше всего необходима в данный момент. Они не придумали ничего лучшего, как установить вентилятор у своей дерюжки.
Но надо было отдать им должное, они понимали, как нужно составить такую церемонию.
Все это вполне соответствовало обычаю — в том числе высокопарная инаугурационная речь по случаю открытия нового Министерства Опеки, произнесенная самим Главным Координатором.
Но они еще не знают, сказал себе Джонсон, сунув руку в карман и привычно ощутив ладонью рукоятку пистолазера, что Демократическая Лига решила внести некоторые дополнения в сценарий.
Это будет спектакль так спектакль, даже если он и будет развиваться не совсем так, как задумал Верховный Совет Гегемонии: все Опекаемые Марса (к сожалению, передача на другие планеты пойдет в записи) займут лучшие места, чтобы лично присутствовать на казни Владимира Кустова, Главного Координатора Гегемонии.
После этого Демократическую Лигу придется принять всерьез. Кустов умрет, и слишком много свидетелей увидят это, чтобы Гегемония смогла спустить событие на тормозах в своей обычной манере, то есть просто-напросто все отрицать.
Кончиками пальцев Джонсон потрогал содержимое другого кармана: небольшой предмет овоидной формы, находившийся там, был бомбой-анонсом с записанными заранее сообщениями о том, что Лига берет на себя ответственность за убийство Кустова. Как только тиран будет уничтожен, бомба будет запущена над толпой и, уносимая ввысь своим крошечным двигателем, объявит присутствующим и телезрителям, что Демократическая Лига существует и действует.
Но, чтобы удался такой акт, способный потрясти общество, нужны были не только детально разработанные планы, нужна была также удача.
Случаю было угодно, чтобы Совет Гегемонии решил транслировать церемонию инаугурации по телевидению...
...Легко соскочив с главной дорожки движущейся ленты, Борис Джонсон оказался на неподвижном тротуаре. Застывшая масса нового здания Министерства Опеки возвышалась над ним, отделенная от тротуара широким газоном, который тянулся в обе стороны, насколько хватало взгляда.
