Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
...Век двадцать первый был похож на двадцатый век примерно так, как похож «Мерседес» на «Запорожец». Больше лошадиных сил, легированной стали, процессоров, пластика, но принцип тот же — движок внутреннего сгорания и четыре колеса.
Ведь по сути не закончены были процессы, стартовавшие еще в восемнадцатом столетии — индустриализация, урбанизация (отрыв человека от естественной среды обитания) и самое главное — глобализация хозяйства и политики. Как ни смешно, но стартовало все это в Англии, ныне превратившейся в сплошной аттракцион, где каждый может за небольшую плату стать лордом или купить принцессу-роботессу в натуральную величину.
Двадцать первый век, как и двадцатый, был характерен не увеличением абсолютной бедности, а взлетом амбиций, ожиданий, потребностей, снижением порога терпимости. Особенно это касалось миллиардов людей, живущих в слаборазвитых странах.
Каждый, от эскимоса до последнего пигмея, видел мыльные оперы о шикарной жизни с грандиозных экранов, напыленных на айсберги или спроецированных на сгущенные облака.
В двадцать первом веке, как и в двадцатом, продолжался распад морали — морали как способа группового или национального выживания. Это сопровождалось гибелью национальных культур, обычаев и традиций. Не «чти отца своего», а вкати ему дозу ЛСД, чтобы вырезать ему почки, продать их за сорок тысяч долларов и поступить в Гарвардский университет.
В каком-то смысле мировая ситуация начала двадцать первого века стала повторением на новом витке европейской коллизии начала двадцатого века — обе привели, как известно, к цепочке войн и революций. И оба этих витка со столетним шагом относятся к одной спирали развития, называемой «построение общества массового потребления».
Схожих черт у обоих витков было предостаточно. В начале двадцать первого века, как и в начале двадцатого, снова произошло массовое вторжение новых технологий, которые высвобождали лишнюю рабочую силу из устаревшей промышленности, ремесел и сельского хозяйства. Не стоит забывать, что для многих слаборазвитых стран практически все технологии являлись новыми, что унитаз, что клонирование белых слонов.
Роль озлобленных европейских пролетариев начала двадцатого века сыграла в двадцать первом веке неквалифицированная рабочая сила, потерявшая работу на земле и ремесленных мастерских в слаборазвитой «южной» части мира. Пакистанский или иранский юноша, девятый или десятый ребенок в семье, доведенный до иступления какой-нибудь «барби» из наручной компьютерной порноигрушки, еше меньше был настроен мириться с ситуацией, чем русский крестьянский сын, пришедший сто лет назад из деревни на Путиловский завод.
Роль всесильного учения о «равенстве-братстве» в двадцать первом веке сыграл исламизм, пересекающийся со старым марксизмом в части апокалиптической борьбы с «темными силами».
Вожди в кепках, чалмах и папахах, с усами и без оных, тыкали пальцами в глянцевый сисястый западный мир и кричали голодным нищим онанистам: «Возжелай и возьми у неверных их дома, женщин, бифштексы и мерседесы. Аллах отдает тебе это.» Роль белых колонизаторов в пробковых шлемах сыграли гладкие клерки, выискивающие на просторах Земли места, где издержки производства минимальны, а прибыли максимальны...
...Век двадцать первый был похож на двадцатый век примерно так, как похож «Мерседес» на «Запорожец». Больше лошадиных сил, легированной стали, процессоров, пластика, но принцип тот же — движок внутреннего сгорания и четыре колеса.
