Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дмитрий Федотов — не новичок в фантастике. Дебют его состоялся аж в 1980 году в альманахе «Собеседник». Затем было полтора десятка публикаций в сборниках и журналах. Первая авторская книга — «Этот мир придуман не мной» — вышла только в 2001-м, а в 2002-м издательство «Вече» выпустило роман «Ветер смерти». Будучи врачом и психологом по образованию, Дмитрий отдает предпочтение не внешнему, но внутреннему космосу человека.
отрывок из произведения:
...Я лежал на пляже начала времен. Серо-зеленые волны одна за другой накатывали на мои голые ноги и, облизав их до колен, отступали. А с безоблачного темно-синего неба жарила беспощадная, почти белая звезда, которую через пару миллиардов лет назовут Солнцем. Я лежал и лениво думал о том, что время чем-то напоминает эластичную ткань. Вот к примеру я где-нибудь в меловом периоде убиваю бабочку и ткань слегка натягивается. Многое ли зависит от крохотного насекомого? Вот я не даю наполеоновскому солдату украсть поросенка у многодетной крестьянской семьи и натяжение усиливается. Вот я во время революции спасаю от расстрела старого попа, и ткань времени начинает слегка пружинить. Следующее прикосновение, еще и еще… После того, как натяжение достигнет рокового предела, полотно причин и событий порвется, расползается на лоскуты, а там… Сколько нужно прикосновений и какой силы они должны быть, для того чтобы это случилось?
Я — вольный собиратель. Я выжил во времени лишь благодаря таланту добывать хлеб насущный так, что эти волны и вовсе не возникают, могу определить какой именно предмет можно взять или какое животное убить, для того, чтобы не повредить ткань времени. Я легко определяю опасные места, в которых вероятность возникновения времятрясения выше всего. Ну а если все-таки когда-нибудь совершу ошибку, то при некотором везении, даже смогу ее исправить. И все-таки иногда мне хочется посмотреть, как рвется ткань времени и что при этом происходит. Занятное, должно быть, зрелище.
Я даже попытался прикинуть, каким оно может быть, но тут явился заспанный Бородавочник и сообщил:
— Крэг, у нас кончилось мясо.
— Ну и что? — лениво откликнулся я.
— Похавать бы… — Бородавочник зевнул во всю пасть и почесал пятерней волосатое пузо.
— Молодого динозавра, — с самым безмятежным видом заявил этот обжора. — Нежное, сладкое мясцо.
Неандерталец. Что с него возьмешь? Если его не накормить, покоя не будет.
Я вздохнул и привычно оглядел пляж в поисках нужной Двери. И почти сразу увидел знакомый жемчужный контур между двух облепленных водорослями валунов возле самой кромки прибоя. Я слегка прищурился, и Дверь приобрела более привычный вид — обшитый дерматином прямоугольник с круглой ручкой под бронзу.
— Молодчина, Крэг! То, что надо! — Бородавочник обрадовано хрюкнул и помчался к бунгало за снаряжением.
Через полминуты он выскочил наружу со здоровенным походным рюкзаком на плече и огромной аркебузой в руках.
— Взял бы лучше бластер, — посоветовал я, не особенно надеясь, что он прислушается к моим доводам, — если промахнешься, то зарядить по-новой свою пушку не успеешь. Динозавр ждать не будет.
— Ничего, авось не промахнусь, — заявил Бородавочник. — А от бластера мясо вечно паленым воняет. Пошли, Крэг, жрать хочется!
Мы подошли к Двери, и я повернул бронзовую ручку. За Дверью открылся почти такой же пляж, только песок был крупным и бело-розовым, а не мутно-желтым как в начале времен. Да цвет воды стал более насыщенным.
— Юра? — на всякий случай уточнил осторожный Бородавочник, выглядывая из-за моего плеча.
— А ты что думал — мел? — хмыкнул я. — Если ты не пьян, Дверь всегда открывается куда нужно. Забыл?
— Ладно-ладно, пошли.
Бородавочник вразвалочку потрусил к темно-зеленой стене леса, которой заканчивался пляж, метрах в ста от нас. У зарослей он остановился и, дождавшись меня, предложил:
— Давай сегодня анкилостика завалим, или лучше галли… этого, который со страуса размером. А то попадется какое-нибудь чмо тонн на десять… чего с ним делать?
— Тогда надо было винчестер брать, — объяснил я, — твоя аркебуза из галлимимуса просто бифштекс сделает.
— А я в заряд меньше пороха насыплю. Ты Крэг, главное найди их, а уж я не подкачаю...
...Я лежал на пляже начала времен. Серо-зеленые волны одна за другой накатывали на мои голые ноги и, облизав их до колен, отступали. А с безоблачного темно-синего неба жарила беспощадная, почти белая звезда, которую через пару миллиардов лет назовут Солнцем. Я лежал и лениво думал о том, что время чем-то напоминает эластичную ткань. Вот к примеру я где-нибудь в меловом периоде убиваю бабочку и ткань слегка натягивается. Многое ли зависит от крохотного насекомого? Вот я не даю наполеоновскому солдату украсть поросенка у многодетной крестьянской семьи и натяжение усиливается. Вот я во время революции спасаю от расстрела старого попа, и ткань времени начинает слегка пружинить. Следующее прикосновение, еще и еще… После того, как натяжение достигнет рокового предела, полотно причин и событий порвется, расползается на лоскуты, а там… Сколько нужно прикосновений и какой силы они должны быть, для того чтобы это случилось?
