Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Роберт Энсон Хайнлайн родился в Батлере (шт.Миссури). Выпускник военной академии в Аннаполисе, вышел в отставку в 1934 году. Изучал математику и физику на курсах при университете Калифорнии, владел серебряным рудником, пробовал себя в политике. Фантастику пишет и публикует с 1939 года, после первых же публикаций стал одним из самых популярных авторов из «обоймы Кэмпбелла». Дебютную книгу издал в 1947.
отрывок из произведения:
...22.17. — Пятая временная зона (ВОСТ.) — 7 ноября 1970 — НьюЙорк — «У Папаши». Когда я протирал очередную рюмку, вошел МатьОдиночка. Я засек время — 22.17, Пятая временная зона, восточное время, седьмое ноября, тысяча девятьсот семидесятый год. Темпоральные агенты всегда обращают внимание на время и дату — это наша обязанность.
Мать-Одиночка был двадцатипятилетним парнем ростом не выше меня, обладал не слишком мужественными чертами лица и взрывоопасным характером. Внешность его мне никогда не нравилась, но именно его мне предстояло завербовать. Это был мой парнишка. Я подарил ему лучшую барменскую улыбку.
Может быть, я излишне пристрастен? Не знаю. Но прозвище относилось не ко внешности — просто всякий раз, когда какой-нибудь излишне любопытный тип спрашивал о роде его занятий, он получал ответ: «Я — мать-одиночка». Если Мать-Одиночка был настроен не очень кровожадно, то добавлял: «...четыре цента за слово. Я пишу душещипательные признания читательниц».
Если же Мать-Одиночка пребывал в скверном расположении духа, он ждал, чтобы собеседник позволил себе какую-нибудь шутку на этот счет. Дрался он страшно — так дерутся разве только женщиныполицейские, был мастером ближнего бокса. Это, между прочим, одна из многих причин, по которым он и требовался мне.
Он был под мухой, и выражение его лица говорило, что МатьОдиночка сейчас презирает людей больше обычного. Я молча налил ему двойную порцию «Старого белья» и поставил рядом бутылку. Он выпил и налил по новой.
Я протер стойку.
— Ну как, по-прежнему выгодно быть матерью-одиночкой?
Пальцы Матери-Одиночки стиснули стакан — казалось, он сейчас бросит им в меня. Я опустил руку под стойку, нащупывая дубинку. При темпоральной манипуляции стараешься учесть все, но при таком количестве факторов зря рисковать не стоит.
Он едва заметно расслабился, точнее, едва заметно — для не прошедших спецподготовку на курсах Темпорального Бюро.
— Не злись. Я всего лишь спросил, как бизнес. Если не нравится, считай, что я спросил о погоде. Он кисло посмотрел на меня.
— Бизнес в порядке. Я строчу, они публикуют, я ем. Я налил и себе, наклонился к нему через стойку.
— Между нами говоря, ты неплохо сочиняешь — я читал эти «признания». Тебе просто здорово удается понять женскую точку зрения.
Это был риск — он никогда не называл своих псевдонимов. Но он достаточно завелся, чтобы услышать только конец фразы.
— «Женская точка зрения!»-фыркнул он. —Да, кто-кто, а уж я ее знаю! Кому как не мне знать...
— Да?.. — с некоторым сомнением спросил я. — Сестры?..
— Нет. И если я расскажу, ты не поверишь.
— Ну-ну, — кротко сказал я, — бармены и психиатры знают, что нет ничего более диковинного, чем правда. Если б ты, сынок, слышал истории, какие довелось выслушать здесь мне, — ты бы разбогател. Невероятные дела случаются, знаешь...
.jpg)
...22.17. — Пятая временная зона (ВОСТ.) — 7 ноября 1970 — НьюЙорк — «У Папаши». Когда я протирал очередную рюмку, вошел МатьОдиночка. Я засек время — 22.17, Пятая временная зона, восточное время, седьмое ноября, тысяча девятьсот семидесятый год. Темпоральные агенты всегда обращают внимание на время и дату — это наша обязанность.
